— Не права качать, а быть и участвовать в твоей жизни, — мрачно отзывается Матвей.
Смотрят друг другу в глаза. Упрямые, злые и непримиримые.
— Вот и будешь материально участвовать в моей жизни. И у меня не будет никаких обид.
Врет. Не деньги ей нужны. Она лишь хочет покусать Матвея да побольнее, чтобы ей самой хоть чуточку стало легче.
— Я люблю тебя, Лиля, — тихо отвечает Матвей и вглядывается в ее глаза.
— Отстань, — скрещивает руки на груди и отворачивается.
А губы дрожат. В глазах — слезы. Поджимает губы и медленно выдыхает, сдерживая в себе истерику.
— Притязаний на бизнес Матвея у меня тоже нет, — смотрю на Тимура, который опять щелкает ручкой. — И на нашем семейном счете, наверное, лишь процентов десять моих.
— Жена у меня очень гордая, — Матвей тяжело вздыхает.
— Ну, я же за тебя по любви вышла, а не из-за денег, — кидаю на него презрительный взгляд. — Жаль, что отсудить любовь у человека обратно нельзя. Так бы я с тебя по полной спросила. Если я и вложилась в тебя, то только любовью, лаской и доверием, но это все нематериальное.
Тимур вздыхает и проводит ладонью по коротким волосам. Встает, подходит к комоду у окна и наливает себе воды из графина.
— Лучше бы в грузчики пошел, — делает глоток. — Честное слово.
— Давай еще скажи, что услуги Тимура и весь бракоразводный процесс о платим пополам, — Матвей буравит взглядом статуэтку бронзового коня на столе.
— Ну, ты же против развода, — зло шепчу я и пожимаю плечами. — Тогда расходы на мне.
— Я же — причина развода, — переводит на меня тяжелый взор, — тогда я, как джентльмен, возьму расходы на себя.
— Как благородно, — щурюсь на него. — У меня аж сердечко ёкнуло.
— Вы мне испортили день, — Тимур разворачивается ко мне. — И я сейчас говорю не как юрист, а как человек. Вы все просрали.
— Он просрал, — Лиля кивает на Матвея.
— Я тебя, как ребенка, из уравнения семейных отношений убираю, Лиля, — Тимур хмурится, — но, как бы жестоко это ни звучало, в крахе семьи всегда участвуют двое взрослых людей.
— Я начинаю сомневаться в твоей профессиональной пригодности, Тимур, — невесело хмыкаю я. — Ты сейчас включил мужскую солидарность. Твоя задача с нами быть беспристрастным.