Тайна распятия

— Нет, мне ничего не кажется, — холодно произнес Натан. — Я только выполнял свою работу. А попали вы сюда благодаря не мне, а вашему неуемному любопытству и брату Михаилу, который посмел не только допустить вас в хранилище, но и оставить в ваших руках крайне важные документы.

— А что, брат Михаил тоже на вас работает? — изумилась Шувалова.

— Ну, не то чтобы работает, но мы ему помогли в свое время, теперь он помогает нам. Вы попробуйте пересечь четыре границы — из Афганистана в Израиль — без документов, сами все поймете.

— Но зачем вам все это?

— Ответ прост: в этом пространстве, между Тигром и Евфратом, в Персии, Сирии, Иудее зарождалась современная цивилизация. Тут много чего происходило, и не только и даже не столько в контексте истории христианства. Тут где ни копни — что-нибудь историческое да найдешь. А ребята оттуда, — он снова показал пальцем вниз, — уделяют очень большое внимание историческим корням, построению правильных исторических параллелей и меридианов, которые потом и становятся самой историей, попадают в учебники и обосновываются в научных трудах и монографиях.

— Вы хотите сказать, что они пытаются управлять даже историей? Влиять на будущее через прошлое?

— Еще как пытаются, — ответил Натан, — и у них это очень даже хорошо выходит. Поэтому все, что может поколебать утвержденный канон, подлежит либо уничтожению, либо забвению. Их вполне устраивает современная концепция христианской религии, а вы нашли нечто, представляющее угрозу. Результат налицо: вы здесь, но из уважения с вами пытаются договориться.

— У меня тоже есть тьма вопросов, — вступил в разговор Трубецкой. — Например, как ты сюда попал? Впрочем, нет, это не столь важно. Ответь мне вот на какой вопрос: почему это ваше «мировое правительство» так печется о сохранении жестких и заскорузлых догматов Церкви? Вы умеете просчитывать наперед? Вы подумали, к чему это приведет в будущем? Давайте идти назад, к рабству, только теперь не к физическому, а к духовному? И как все это соотносится с гуманистической философской доктриной христианской религии?

— Сергей, ты всегда был интеллектуалом, что очень приятно. Ты попал в точку, хотя, конечно же, в данном случае речь не идет о рабстве в буквальном смысле этого слова, — это пройденный этап. Скорее, имеется в виду построение определенной системы духовного подчинения, корни которой скрыты в любой религиозной системе, в том числе и в христианской доктрине. Мы просто следуем канонам Святого Писания и тому, чему учили иерархи Церкви. Позволь сделать небольшой экскурс в историю, а потом будешь делать выводы сам.

30 октября 332 года император Константин, великий и просветленный творец христианской мифологии, издал грозный указ против бегства колонов: «Тот, у кого будет найден чужой колон, должен не только вернуть его к месту его происхождения, но и заплатить за него подушную подать за то время, которое колон у него находился. А самих колонов, которые вздумают бежать, надлежит заковать в кандалы как находящихся в рабском положении, чтобы они были принуждены в наказание исполнять рабским способом обязанности, приличествующие свободным». Ты знаешь, кто такие колоны? Мелкие землевладельцы, использующие преимущественно свой труд и труд членов своей семьи для обработки арендованной земли. То есть, по-нашему, Константин ввел крепостное право. И это — в IV веке, всего через семь или восемь лет после Никейского собора, когда над ним, по идее, уже должна была бы воссиять благодать христианской философии всеобщей любви!

Далее. В проповедях Христа, донесенных до нас евангелистами в том виде, в котором они изложены в современном варианте Нового Завета, нет ни единого намека на призыв к борьбе с существующим тогда имперским строем, с Римом. Иисус никогда и нигде не выступал против рабовладения — экономической базы могущества империи. Еще более определенно по этим вопросам выступали апостолы. Особенно важны высказывания апостола Павла — одного из самых активных проповедников христианства среди язычников в разных регионах империи. Развивая мысли Учителя, в своем письме к эфесянам апостол Павел писал: «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом». В послании к колоссянам он повторяет эту же мысль: «Рабы, во всем повинуйтесь господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога». В первом послании к Тимофею апостол Павел обращается к этической стороне отношений рабов к рабовладельцам: «Рабы, под игом находящиеся, должны почитать господ своих достойными всякой чести, дабы не было хулы на имя Божие и учение. Те, кто имеет господами верных, не должны обращаться с ними небрежно, потому что они братья; но тем более должны служить им, что они верные и возлюбленные и благодетельствуют им. Учи сему и увещевай». В письме к Титу Павел требовал: «Рабов увещевай повиноваться своим господам, угождать им во всем, не прекословить, не красть, но оказывать всю добрую верность, дабы они во всем были украшением учению Спасителя нашего Бога». Ту же мысль высказывал святой апостол Петр в своем первом послании: «Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и кротким, но и суровым».

Очевидно, что подобный взгляд апостолов Христовых на рабовладение был не случайной оговоркой, а выражением соответствующей системы взглядов христиан. Столь же четко апостол Павел сформулировал отношение христианства к светским властям. В письме к римлянам он четко декларирует свою позицию по этому вопросу. «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро — и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести». В письме к Титу апостол Павел еще раз напоминает, что следует учить людей «повиноваться и покоряться начальству и властям». Ему вторит Петр в своем первом послании: «…Бога бойтесь, царя чтите». А теперь вспомни то, что тебе уже известно, — процесс формирования композиции Нового Завета, то есть процесс включения в него именно этих писем и посланий был начат в ходе Никейского собора под чутким руководством императора Константина лично. Нужны еще комментарии? Усилиями и устами самих апостолов почти две тысячи лет тому назад было обосновано взаимодействие власти и Церкви, ибо «нет власти не от Бога»! Нам ли спорить с этим? В одной из богословских новелл византийского императора Юстиниана, датируемой 535 годом, четко и прямо говорится: «Высочайшие дары Божии, данные людям высшим человеколюбием, — это священство и царство. Первое служит делам божественным, второе заботится о делах человеческих… Оба исходят из одного источника…». Из всего этого следует, что заскорузлые, по-твоему, догматы Церкви и ныне очень выгодны тем, кто находится при власти и правит этим миром. Было бы удивительно, если бы они не воспользовались таким мощным инструментом.

— Я просто в ужасе, — выслушав его, произнес Трубецкой. — Ты же ученый, как ты можешь все так передергивать? Ведь известно, что все эти апостольские призывы и заявления нельзя понимать буквально и, кроме того, их следует рассматривать в конкретном историческом контексте! В первом веке нашей эры, в условиях Римской империи, ни на что другое и нельзя было рассчитывать, ибо рабовладение было основой экономики того периода. В то же время зарождающееся христианство проповедовало всепрощение, милосердие, любовь и мир, так чего же еще можно было ожидать от апостола Павла, тем более что сам он никогда Христа не видел и все, что говорил и писал, — тому позже научился. Ведь ты же отлично знаешь, что первоначально он был гонителем христиан и лишь со временем переменил свое мировоззрение! И потом, Новый Завет — это не буквальное руководство к действию, а собрание философских трактатов, по анализу и интерпретации которых написаны тома… Разве становление единой Церкви, пусть с жестким внутренним устройством и каноническими правилами, не сыграло положительную роль в развитии Римской империи, как и Византии, как и Киевской Руси, других государств? Был ли другой рецепт выживания новой религии в языческом окружении? Да, возможно сейчас следует кое-что пересмотреть, потому и простили друг другу раскол католики и православные, потому и идут дискуссии, как, например, об отношении Церкви к абортам. И поныне во многих молодых странах Церковь помогает сформировать национальную идею, идентичность, если хочешь… Это никак не вяжется с твоим передергиванием догматических фраз из Нового Завета. Кстати, я тебе как лингвист скажу — еще неизвестно, правильно ли переведены эти фразы с оригиналов. Да, власть повсеместно стремится к использованию духовной сферы в своих интересах, это очевидно, так не есть ли благородной задачей просто дать людям честную информацию и предоставить возможность самим выбирать, во что верить, кому служить, каким канонам и традициям следовать. Ну и что, что непогрешимый Папа Римский издал чуть ли не запрет на использование противозачаточных пилюль? А миллионы католиков во всем мире как их принимали, так и продолжают принимать! И слава богу, что люди имеют свою голову на плечах. Таких примеров десятки! Вот те же протестанты, они ведь вообще, в принципе, не признали непогрешимость римского епископа.

Сергей Михайлович сделала паузу и продолжил:

— Ты же сам мне рассказывал в Лондоне о существовании версии, по которой Иисус не был распят. Ты что, врал или потчевал меня детскими сказками? С каких пор ты, серьезный ученый, начал думать, что кто-то должен решать за людей, что им нужно знать, а что нет, во что им верить и каких богов отправить в небытие? Натан, я просто не верю, что ты мог так изменить свое мировоззрение. Люди сами должны выбирать себе богов, и никто не имеет права влиять на их свободный выбор.

Ковальский сидел склонив голову и слушал весь этот монолог молча. Потом он взял лист бумаги и, делая вид, будто просто чертит карандашом, написал: «Они помогли мне с работой и обустройством, когда я выехал. Конечно, я не верю в этот бред. Я помогу вам». Он незаметно показал этот лист Трубецкому, затем Анне, сложил его пополам и, спрятав во внутренний карман, опустил руки под стол.

— Аня, а ты что думаешь? Ты с Трубецким заодно или как? — громко спросил он для отвода глаз.

— Конечно, заодно. Особенно как женщина, то есть свободное духом существо, я совершенно не приемлю никакого духовного насилия. Я хочу сама все знать и сознательно делать выбор! Я не берусь оценивать то, что случилось в прошлом, но, с моей точки зрения, продолжать использовать институт Церкви для достижения меркантильных целей в наше время — просто подло. И мы в этом участвовать не собираемся.

Иисус, в моем понимании, принес в мир идею о любви как о силе, которая только и способна поднять человечество на новый духовный уровень развития, минуя страдания и конфликты. Поэтому он не мог говорить в своих проповедях ни о каком насилии. Его послание было простым: Бог есть Любовь, примите Его, следуйте Ему, ибо это и есть тот путь, которым нужно идти. Он говорил: любите Бога, себя, окружающий вас мир, других людей, даже врагов. Но человечество так до сих пор и не услышало его, во многом подменив истинное духовное совершенствование ритуальной и обрядовой оболочкой. Я не исключаю, что одна из причин такой ситуации — неправильное толкование его учения теми же апостолами. Они ведь не родились святыми и вполне могли неверно истолковать идею о любви как идею о подчинении, подменив эти понятия и освятив тем самым рабство. И это неминуемо должно было быть использовано власть имущими! Но так ведь не может продолжаться вечно, и я верю, что наступит день, когда люди сами, без посредников и переводчиков, научатся говорить с Богом и поймут, что истинный путь — это любовь без изъятий и ограничений, а не подчинение и слепое следование догматам!

Пока она говорила, происходило следующее. Ковальский незаметным движением передал ей под столом какой-то предмет. На ощупь Анна поняла, что это небольшой пистолет. Натан взял еще один лист бумаги и написал: «Я сейчас встану и повернусь так, чтобы прикрыть камеру наблюдения. Когда зайдет герр Миссершмидт, вы приставите пистолет к моей спине и потребуете, чтобы вас и меня вывели наверх, на вертолетную площадку. Вертолет еще там, он ждет меня, но мы сможем улететь вместе. Это единственный шанс».