Зловещие мертвецы,

Дверь! Бац! Я захлопнул ее изнутри. Что-то билось и ломилось ко мне.

— Ну, нет, — уперся я изо всех сил. — Нет!

Я уже почти надорвался. В горле стоял какой-то хрип, пот заливал глаза.

…Все. Все стихло сразу. Дверь успокоилась и вой прекратился. Я отвалил от двери и огляделся. Темная каморка, с низким потолком и грязным полом ничего особенного из себя не представляла. Только в углу топилась печь, как будто хозяева покинули помещение за секунду до моего прибытия.

А что это там, в глубине? Зеркало! Зеркало из моего времени, из того проклятого дома! Черепа вокруг, в раме, тут же ожили и дружно заржали, скаля пасти.

Я заглянул внутрь. Там был я! Но — какой!!! Я — полный злобы и ненависти, я — ублюдок и убийца, я — насильник и мародер, я — воплощение Зла! И я не выдержал! Хрясь! Врезал я в зеркало изо всех сил! Осколки зазвенели тонко и жалобно. И тут же раздался писк и визг! Маленькие человечки, размером с мой мизинец, выпрыгнули из каждого осколка и засуетились вокруг. И в каждом я узнал себя!

— Хи-хи-хи! — зазвенели тоненькие голоса.

— Уколем! Уколем! — визжали они. — Готовьсь! Цельсь! Пли!

Они бросали в меня какими-то горошинками, кололись иголками и скакали, как пинг-понговские мячи.

— Ах, вы маленькие гниды! — в отчаянии процедил я, протыкая одного из них вилкой. — Ах вы, гниды, паразиты, мелочь пузатая, — я схватил в горсть несколько маленьких попрыгунчиков и с размаху швырнул их на раскаленную плиту!

— Ш-ш-ш! — зашипело горящее мясо.

На моей руке вздулся пузырь, как от ожога.

Но тут я вошел в раж! Я гонялся за ними повсюду и топтал, топтал их, изо всех сил размазывая по полу.

В Лондоне разрушен мост, в Лондоне разрушен мост, — напевал я. — Кто не верит, тот прохвост! Кто не верит, тот прохвост! — подхватили тоненькие голоса!

Сукины щенки! Им все, как с гуся вода!

Мои ботинки скользили по мокрой жиже, которую оставляли после себя их фигурки, пока я не поскользнулся на ровном месте и повалился, прямиком на раскаленную печку!

Последнее, что я запомнил, это расплавленный жар печки, и огонь, полоснувший по моей щеке!

…Очнулся я лежащим на кровати.

— Какой жуткий был сон!

Я попробовал пошевелиться, но ничего не получалось. Лишь жутко заныло все тело.