– Буду, – ответил Макс.
– Снежок, надо еще подрезать.
– А чье это мясо? – вдруг спохватился Макс.
– Да пока вы где-то лазили, я свинку подловил. Точнее, на меня ее потоком вынесло. Мелкая, глупая – попала под ливень серьезно. Вообще-то они плавают хорошо, но эту чуть на дно не затянуло. Давненько я шашлыков не пробовал. А где вас столько черти носили?
– Потом расскажу. Как я устал… мы устали.
– Раз на мясо зубы точишь, значит, силы еще есть – рассказывай.
Бродяге и Снежку повезло больше. Ливень их разлучить не смог, к тому же старший не зря здесь потратил свои годы – знал, что надо делать в подобных ситуациях. Переждав пик непогоды, они добрались до городка, обсушились у костра и занялись обжорством. Как им в полной темноте удалось найти дорогу – тайна невеликая: Бродяга прожил здесь два месяца и, по его словам, мог с завязанными глазами пройтись от берега до берега.
Мясо было, может, и не высший сорт, но Максу после нескончаемой диеты из морепродуктов показалось шикарным. Разжевывая истекающие соком куски, он почти не прислушивался к нескончаемым разглагольствованиям отдохнувшего, сухого и сытого Бродяги.
А тому было о чем поведать.
Он рассказывал о здешних грозах, способных в щепки разнести пальмовую рощу. О водных потоках, смывающих со склонов холмов тысячи тонн плодородного грунта. О бездонных болотах, где исчезает эта смытая почва. О трубах, которые при ливнях перестают выдавать воду и пар, начиная фонтанировать липкой субстанцией, похожей на вонючий ил. Из-за него трудно ходить первые часы после непогоды, но уже через сутки невозможно насобирать даже наперсток омерзительного вещества – оно превращается в самый обычный перегной.
Это и к лучшему. Не будь такого механизма, холмы давно зияли бы голым камнем и металлом – при таких ливнях на вершинах и склонах не может удержаться ни частицы.
Макс слушал все это, но не слышал. Ему было плевать на очередные чудеса странного острова. Он хотел доесть мясо, выспаться и убраться отсюда подальше.
Все, что надо было выяснить в первую очередь, он выяснил. Пора возвращаться.
Глава 8
Если путь к острову был относительно прост лишь поначалу и невыносимо тяжел во второй половине, после выхода на восточное скальное мелководье, то обратная дорога показалась если не круизом на комфортабельном лайнере, то чем-то к нему приближенным. Лодку ни разу не пришлось тащить вручную. Поначалу, соединившись с отсидевшимися в кораблях ребятами, уверенно и быстро двигались по уже знакомым расселинам, пока не добрались до западного перекрестка. Здесь тоже надолго не задержались: известно, куда ведет левый проход; понятно, что правый, тянущийся на север, вряд ли тянется к родным водам. Оставался последний вариант – им и воспользовались.
За день наткнулись еще на пару ответвлений – оба уходили куда-то на север, и ввиду явной бесперспективности разведывать их не стали. Лишь к вечеру расселина, тянущаяся почти строго на запад, закончилась – соединилась с чуть более широкой водной лентой, ведшей с севера на юг.
Здесь и заночевали, на плоской скале в десятке метров от труднопроходимого берега – даже диксу на тамошних неровных скалах мало не покажется.
Увы, ночь прошла неспокойно. Первый раз за время экспедиции столкнулись с диксами. Отчетливо слышали их квакающие крики, но чудеса: близко ни один не подошел. Судя по шуму, небольшая шайка прошла вдоль западного берега, двигаясь куда-то на север. Оставалось только порадоваться, что обошлось без стычки, и пожелать им побыстрее достигнуть далекого океана и утопиться в самом глубоком месте.
Утро выдалось безветренным – ровная морская гладь без малейшей ряби. В воде, подсвеченные лучами восходящего светила, проносились косяки рыбы – как мелочь, так и очень приличные экземпляры. Такого изобилия возле поселка не наблюдалось. Туча, загоревшись азартом, предложил заняться ловлей, но на это не было времени. Хоть от свинки осталось лишь приятное воспоминание и, кроме кокосов и кислых ананасов, есть теперь нечего, до поселка как-нибудь дотерпят. Есть надежда успеть добраться засветло – не исключено, что южный рукав расселины ведет прямиком к дому. Хотя это было лишь предположение, основанное на личных ощущениях и высосанных из пальца расчетах.
Но когда достигли очередного разветвления, появилось подтверждение: Бродяга божился, что хорошо запомнил это место, когда гостил у Бизона. Неподалеку зеленели два островка, на которых ребята несколько раз заготавливали бревна, срубив все кокосовые пальмы.