Глава 19
— Макс, ты уверен? Я конечно не стратег, но твой план попахивает откровенным безумием вперемешку с дерьмом дикса! – Комбайн был категоричен как никогда ранее.
Впрочем, парня можно понять. Он бывший гот и в контрах с Кирпичом вот только без его положительной истории. Макс его единственный вариант влиться в общество островитян без лишних скрипов и характеристики от его же бывших рабов триглавцев или прочих ребят ничего не дадут по прибытии на Большой. Если не казнят, то точно ко двору не пустят. А таскать целыми днями кокосы такое себе. Особенно для его деятельной натуры уже привыкшей даже не командовать, а повелевать. И строго спрашивать с провинившихся.
— Понимаю. — Макс оперся о костыль и переждал очередной приступ боли. – Но другого выхода не вижу. Или так, или мы все тут сдохнем.
— Если вас сметут, то нам уже без разницы будет! — насупился Комбайн.
– Значит, мы сделаем так, чтобы нас не смели.
— Твои слова, да Сеятелям в уши! — Комбайн явно не верил в замысел Макса.
Да он и сам не особо верил. Это как раз тот момент, когда на безрыбье и рак рыба. После ухода группы Кирпича Макс развил бурную деятельность, насколько это было возможно в его состоянии.
Весь его план сводился к одному – отвлечению диксов на себя. Если им так нужна Дина, что они игнорируют голод, то этим можно воспользоваться в своих целях. Потому он приказал собрать все копья и прочий хлам возле комнатушек в основании журавлей. Комнатушки довольно маленькие по площади, но если все встанут и набьются в них как кильки в банку, то все оставшиеся семьдесят человек влезут в две ниши. А для обороны он приказал перед входом зарыть в песок все ценные вещи, соорудив вал и одновременно выкопав ров. Копьями у входа ощетинятся более-менее боевые ребята. Из остатков катамаранов нарубили кольев и «чеснока» — мелких и острых щепок на земле торчащих остриями вверх. Убить не убьют, но кровопотеря даже диксам на пользу не идет.
Ситрипио снова занялся подвесными конструкциями для раненых. Им нужно лежать, а это резко скрадывает пространство. Но уже ближе к вечеру тренировка показала, что все помещаются, еще и задние ряды могут отдыхать в позе эмбриона.
Вишенкой на торте станут ребята с ружьями и фонарями. Они должны будут сносить диксов и подсвечивать цели для ударного отряда, а именно для бойцов в третьей нише. Туда вошли шестеро самых отбитых триглавцев, Дина, Медвед, Маса и сам Макс. Они тоже соорудили бруствер и ров перед входом, но надеялись уже на «сайгу» и последний автомат. Еще был «глок», но с тремя патронами это лишь последний козырь. Шестерка. Патроны щадить никто не собирался. Мертвецам они ни к чему.
Существовал вариант, что хитрые диксы не клюнут на боевую группу и попытаются атаковать «шпроты». Именно потому им выдали фонари. Автомат отдали Бобу – одному из триглавцев, который клялся, что на Земле посещал стрелковый клуб, правда там стреляли из мелкашек и пневматики. Он должен будет отстреливать тварей издали, благо угол и бруствер позволят делать это без страха попасть по своим. Это если твари не насадятся на копья.
Едва край солнца зашел за горизонт, народ ломанулся в укрытия. Заставлять никого не пришлось, прошлой ночи хватило для установления железной дисциплины. Хоть в отряде собралось много мальков, жизнь на архипелаге настолько суровая, что многие без стонов и жалоб выдержат ночные бдения. Все для выживания, тем более, сейчас они на пути к свободе и относительно нормальной жизни. За это стоит побороться.
По краям ниш собрали мелкие костерки из всего, что не жалко сжечь. На брустверах лежал запас разномастного топлива, которое на протяжении всей ночи будут подкидывать в огонь. Света они давали чуть, но на их фоне другие наблюдатели легко увидят тени и врубят фонари. Заряда у тех осталось не так много и вряд ли эта эпопея закончится одной бессонной ночью. Впереди минимум неделя осады. Разве что диксы бездумноломануться на стволы и бесславно полягут.
Стемнело, но периметр оставался чист. Комбайн предложил, а потом и сам занялся установкой тревожных сигналок. Там веревки привязанные к камням, тут сухая жердочка поперек прохода. Это еще одна линия обороны, пусть и безобидная на первый взгляд.
Макс постарался как можно удобнее устроиться на бруствере и приладить ружье. Грудь превратилась в один сплошной синяк и скорее всего два или три ребра треснули. Еще жутко болело плечо и колено, так что боец из Макса никакой, но стрелять сможет. Рядом пристроился Маса. Левую руку ему замотали в бамбуковый лубок, через все лицо от затылка до подбородка идет кровавая рваная полоса, чудом оставившая глаз, половина уха отсутствует, но масай держится бодрячком и жутко скалится в темноте белыми зубами. Позади нервно ерзает Медвед. Ему отдали Меч Макса и оставили охранять Дину. Пятеро триглавцев вооружены копьями, топориками и ножами. Все замерли, напряженно вглядываясь в темноту и прислушиваясь к ночным звукам. Потянулись часы ожидания, разбавляемые только подкидыванием обмотанных синтетикой бамбуковых щепок в костры.
– Может не придут? — спустя полтора часа едва слышно спросил Медвед. – Мы им вчера здорово наваляли.
— Надеюсь на это. — ответил Макс. — Было бы отлично.
До полуночи ничего не происходило, что начало выматывать и злить. Люди уставали и начали впадать в полудрему. То один, то другой опускали голову на грудь и тут же вскидывались. Как же тяжко «шпротам»! Макс и сам едва боролся со сном. Избитый и измученный организм требовал отдыха.
Когда вспыхнул фонарь, а за ним второй, Макс уже пришел в сомнамбулическое состояние, оттого позорно затупил. Пришлось некоторое время соображать что, где и как. Раздались выстрелы. Лучи фонарей лихорадочно забегали во все стороны, порой выхватывая фигуры нападающих. Стреляли не переставая, но как раз со стороны «шпрот».