А ведь случись что-то одно из перечисленного и впереди только резкий рывок на поверхность с минимальными шансами на благополучный исход.
Снова яхту дернуло и застонал корпус. Нос приподнялся вверх, а двери оказались где-то внизу. Еще один минус. Теперь всплывать станет труднее. Закрыть бы внешний люк, но Макс не уверен в его герметичности и целостности. А вдруг потом заклинит?
Фонарик пару раз мигнул и приказал долго жить. Вокруг темень, хоть глаз выколи, хотя виднеются более светлые пятна. Наверняка иллюминаторы, что поросли все теми же водорослями. Чистить их страшно. Вдруг уже на полном издыхании. Из всех развлечений только шипение пузырьков воздуха. Пропадут они и пиши пропало.
Гул мотора вывел Макса из странного ступора. Так наверное чувствует себя оправданный в последний момент смертник. То ли нервное напряжение его вымотало, то ли он все же отравился. А может просто началась гипоксия. Сколько он тут сидит? Час, два, пять? Он уже и не знает. А может это его качает, а не яхту? Да все равно уже. Тянет в сон. Даже удивительно, что ребра не болят. А ведь дол…
Глава 22
Последнее время Макс взял за привычку выныривать из беспамятства. Слишком часто его приключения заканчивались плачевно. Происходило это по-разному и с различными эффектами, но всегда вокруг были друзья и Дина. Только головная боль частенько портила момент.
В этот раз все случилось почти так же, но намного суровее. В голову словно сверло вставили. Едва свет коснулся глаз тело свело судорогой, за которой пришел озноб и кашель. Макс помимо воли забился в болезненных конвульсиях.
Парень не сразу понял, что находится не в одиночестве. Боль оттянула на себя все внимание от окружения. Даже Дина с ее даром не справлялась. Оттого первые часы он провел в горячечном бреду или подобном ему состоянии. Да и выжил лишь чудом, но осознать это смог лишь спустя сутки мучительных метаний.
— Хр-р! – Макс вскинулся на циновке, едва осознал себя и свои силы.
Вот только хватило их на секундный рывок, при том, что из всех усилий ему пришлось сбросить с себя кучу тряпья. После этого руки подогнулись и он рухнул на твердое ложе. До ног волна энергии так и не дошла, хотя окатила все остальную тушку колючей болью.
— Тише! Все хорошо! — послышался ласковый шепот Дины. – Все хорошо.
Это не немного успокоило. Совсем чуть-чуть. Ведь при таких откатах и болях хорошо не может быть по определению. И этого Макс боялся больше всего. У ныряльщиков хватает профессиональных рисков и в последний раз он отхватил их полной ложкой.
Раз он жив и не стал овощем, то схлопотал не по полной программе. Даже немного странно, что его успели спасти. Он даже не знал, что его так прочно вырубило и сейчас добивало раскаленными иглами в мозгу и груди.
Впрочем, причин хватало. Как бы компрессор не накачивал карманы воздухом, углекислота из них не испарялась. Потому он придумал фокус с ведром для учеников. Глоток чистого воздуха куда полезнее наполовину разбавленного отработанной смесью. А еще он знал, что при пожаре только в голливудских фильмах спасатели страдают от падающих на голову балок. На самом деле быстрее всего убивает угарный газ. Та же углекислота. А Макс успел ее хапнуть без всякого огня.
Плюс переохлаждение. Не зря серферы одевают термокостюмы. Разница в температуре тела и воды только кажется незначительной. Через час в воде тропического рая начинаешь осознавать, что эта пара градусов разницы наносит серьезный ущерб здоровью. Вот как сейчас, например. А в его случае воспаление легких может закончиться летальным исходом. Серьезных антибиотиков и врачей у них нет.
— Хр-р-р! — Макс снова попытался что-то сказать, но болезненный откат едва не отшвырнул его в беспамятство. – Чхо!
— Не шевелись! — в голосе Дины послышалось беспокойство. – Все хорошо!Мы идем домой!
Состояние Макса интересовало не только жену. Где-то вверху послышались короткие, но достаточно тихие окрики. Кто-то поднял тревогу или сообщал о том, что пациент очнулся. По палубе часто застучали босые пятки. Фига себе собрание устроили.
В отдельный закуток спустя несколько секунд действительно ввинтилась уйма народу. Пикар, его ныряльщики, Медвед и прочие. Суету развили бестолковую и все же радостную. Раз очнулся, значит герой ласты еще не склеил и есть шанс, что выкарабкается. Надо признать — это грело душу.
– Ну ты напугал нас, брат. – сказал Пикар, когда основной бессмысленный шум слегка улегся.