— Значит это Фэй надоумила тебя?! Не ожидала от нее. Нет. Влад, давай хоть раз доверимся Николасу. Забудь о своей ревности, просто поверь. Он умный и сильный. Влад тяжело вздохнул, а Лина почувствовала, как сердце истекает кровью и разрывается от тяжести и безысходности.
— В моей душе больше нет ревности. Ты вернулась домой, ты со мной, разве это не доказательство твоей любви? Прости, что я сомневался в тебе. Отпусти меня, мы должны позаботиться о Кристине, как долго она будет находиться в лапах этого хищника? Что он там делает с ней? С нашей дочерью, Лина. С принцессой, маленькой куколкой на которую мы молились все эти годы. Лина зарыдала, уткнувшись ему в грудь и чувствуя как нежно, любимые пальцы гладят спину и плечи. Снова она вернулась в прошлое, где жестокий рок разлучал ее с ним вновь и вновь, доводя до отчаянья, до грани, где пропал страх перед смертью. Как можно выбрать между любимым и ребенком? Изощренный палач не придумает более жестокой пытки.
— Опять я должна выбирать, я с ума сойду, Влад. А вдруг я потеряю вас обоих? Мне не вынести этого снова…О господи, я схожу с ума! Почему! За что?! Что мы сделали не так? Почему эта тьма снова сгущается вокруг нас?
— Не плачь, я все продумал. Я договорюсь об обмене, все будет под контролем. Пока они не отпустят Кристину — меня не получат.
— Неееет…это слишком больно…слишком. Мы должны обо всем рассказать Марианне. Пусть она знает о нашем решении. Я не хочу больше ничего от нее скрывать.
— Значит, ты согласна? Лина отрицательно покачала головой:
— Нет. Но у меня нет выбора, и я знаю, что ты прав… Ты прав…господи, ты прав. Она вновь зарыдала. Влад позвал управляющего и тихо попросил, чтобы позвали Марианну. Лина тихо вздрагивала у него на груди, прислушиваясь к биению его сердца. Ведь оно начало стучать ради нее. На какие еще жертвы им придется пойти чтобы прошлое наконец — то оставило их? Управляющий вернулся через несколько минут, он стоял бледный как полотно и сжимал в дрожащих руках лист бумаги. Влад резко поставил Лину на ноги и поднялся с кресла.
— Что! Где она?! Не молчи, Олег, что происходит?! Что у тебя в руках? Лина почувствовала, как ноги становятся ватными, а в голове начинает шуметь колокольный звон, эхом отдающий в виски. Стало нечем дышать. Влад выхватил лист из рук управляющего и быстро пробежался по нему взглядом. Пальцы разжались, и бумага скользнула на пол. Лина наклонилась, словно во сне и подобрала записку.
«Мама и папа, простите меня, пожалуйста. Я знаю, что вы будете очень злиться и переживать, но я не могу поступить иначе. Я должна помочь Кристине. Папа, я не могу позволить тебе уйти — мама этого не вынесет. А вдруг ничего не выйдет? Кто тогда будет заботиться о ней? Она ведь жить без тебя не сможет. Я пойду к Витану. Пусть он возьмет меня вместо Кристины. А вы пока что — то придумаете. Так нам удастся потянуть время. Уверяю, ничего плохого со мной не случиться. Я очень вас люблю.
Лина подняла на мужа глаза полные ужаса и встретила его взгляд. Впервые она увидела в нем настоящий страх. Только что они потеряли и вторую дочь тоже.
Сдавленный стон вырвался из ее груди, сердце перестало на миг биться, она хотела закричать и не смогла, видя как на глазах меняется лицо ее мужа. За один миг он словно постарел, словно жизнь вылетела из него, оставив лишь оболочку, больше похожую на живого мертвеца, чем на человека.
«Почему я решила, что они живут в лесу? Может вообще в подвалах каких-то или трущобах. Темень беспросветная. Можно и заблудиться» Марианна осмотрелась по сторонам — кромка леса и дорога. Ни одной машины. Ни души. Словно в сказке — только сосны покрытые шапками снега. Только сказка страшная и для взрослых. Таксист, который привез ее на окраину города давно уехал. Долго смотрел ей в след, наверно даже покрутил пальцем у виска. Только ненормальная могла приехать ночью в лес одна. Но ему какое дело, получил свою таксу и без вопросов дальше крутить баранку по городу. Девушка поежилась от холода и ступила на девственно чистую снежную гладь. Хрум…хрум…Обернулась на дорогу. «Может все-таки не стоит. Позвоню папе и он заберет меня домой? Нет! Я не трусиха. Что может быть в темном лесу кроме волков, которые и так мне нужны. Почуют мой запах и приведут к своему королю» Она решительно пошла вглубь леса. Достала фонарик. Снег заискрился разноцветнами бриллиантами. Куда идти? А куда глаза глядят, чем дальше в лес, тем больше дров. Ухнула сова и Марианна вздрогнула от ужаса. Луч фонаря выхватил из тьмы огромную птицу с фосфорящимися глазами. Вздохнула с облегчением и пошла дальше. Ни дорожки, ни тропинки. Лес становится гуще, деревья переплетаются между собой, кустарники цепляют джинсы, мешая идти. «Как тихо. Ни шороха, ни звука» Девушка посветила фонариком и тихо вздохнула. Когда ищешь лихо, то почему-то тихо. Затрещал сотовый и она быстро нажала на кнопку сбоя. Не будет Марианна с ними сейчас говорить и так понятно, что ей собираются сказать. Отговаривать будут, умолять вернутся домой. Еще чего не хватало, чтобы отец пошел в это логово один. Его там не пожалеют. Все же Марианна девушка и вполне может заменить Кристину. Внезапно она словно в землю вросла. На нее устремлены десятки зеленых глаз, словно маленькие точки в непросветной тьме. «Кто ищет тот всегда найдет» — подумала девушка и вновь включила фонарик. Дрожь ужаса прокатилась по телу. Вместо маленьких серых «собачек», которыми она представляла себе волков, перед ней стояла стая немыслимых чудовищ. Огромных, лохматых с оскаленными клыками и глазами горящими голодом.
— Тише собачки, я к вам с миром пришла. Мне это…принц ваш нужен. В ответ волки зарычали и оскалились еще страшне, медленно приближаясь к ней.
— Фу! — крикнула Марианна и осмотрелась по сторонам. Бужать некуда твари окружили ее со всех сторон. Постепенно кольцо сужается, а она посередине и из оружия только фонарь да перочинный нож. Кроме яблок им точно ничего не разрежешь.
— Черт — простонала Марианна. Схватилась за сотовый, но как назло связь исчезла совершенно. Зловонное дыхание оборотней неумолимо приближалось, лязгают клыки, утробное рычание усиливается. Самый первый приготовился к прыжку.
8 ГЛАВА
ВОЛК
Когда в очередной раз принесли стакан воды и черствый кусок хлеба, Кристина подбежала к слуге и с удовлетворением увидела, что тот внутренне сжался. «Ага знает, что я могу что-то выкинуть. Вот и правильно. Боиться — значит уважает»
— Эй ты, робот, хозяина позови, скажи, что поговорить очень надо. Что смотришь? Оглох что-ли или у вас все тут немые? Повтори что я сказала.
— Не велено! — ответил слуга бесстрастно.