— Значит, свое мужество они черпают от тебя? — Дени повернулась к сиру Джораху. — Когда битва начнется, его надо убить первым делом.
— Охотно, ваше величество, — улыбнулся рыцарь-изгнанник.
— Впрочем, вы можете обратиться в бегство еще раз, — сказала Дени наемнику. — Задерживать вас мы не станем. Забирайте юнкайское золото и уходите.
— Если бы ты видела Браавосского Титана, глупая девчонка, то знала бы, что хвоста у него нет и поджимать ему нечего.
— Тогда оставайтесь и переходите ко мне.
— За тебя стоит сразиться, это верно. Я бы даже позволил тебе поцеловать мой меч, будь моя воля. Но я взял с юнкайцев деньги и дал им свое слово.
— Деньги можно вернуть. Я заплачу тебе столько же и еще больше. Мне предстоит завоевать еще много городов, а через полмира отсюда меня ждет целое королевство. Служите мне верно, и Младшим Сыновьям больше не придется искать себе новую службу.
Меро подергал свою пышную бороду.
— Столько же и еще больше и поцелуй в придачу, а? Или со столь великолепным мужчиной одним поцелуем дело не обойдется?
— Возможно.
— Думаю, мне понравится вкус твоего язычка.
Дени чувствовала гнев сира Джораха — ее черного медведя коробило от разговора о поцелуях.
— Подумай о том, что я сказала сегодня. Завтра я хочу получить твой ответ.
— Ладно. А нельзя ли мне отнести моим капитанам кувшинчик этого отменного вина?
— Хоть бочку. Это вино из подвалов добрых господ Астапора — у меня его несколько повозок.
— Тогда дай мне повозку в знак твоих добрых намерений.
— Велика же твоя жажда.
— Я и сам велик, и у меня много братьев. Титанов Бастард в одиночку не пьет, кхалиси.
— Хорошо, пусть будет повозка, если ты обещаешь выпить за мое здоровье.
— По рукам! — громыхнул он. — Мы выпьем за тебя трижды и принесем тебе ответ, когда взойдет солнце.