— Какие недобрые слова, — усмехнулся Торос. — Верные, но недобрые. Кто он был, твой мастер? Я тебя, часом, не знаю?
— Я служил в подмастерьях у мастера-оружейника Тобхо Мотта, на Стальной улице. Ты покупал у него свои мечи.
— Точно. Он драл с меня за них двойную цену, а потом ругал меня за то, что я их порчу. — Торос засмеялся. — Твой мастер правильно говорил. Святостью я не отличался. Я был младшим из восьми братьев, вот отец и отдал меня в Красный Храм — сам бы я это поприще ни за что не выбрал. Я читал молитвы и произносил заклинания, а заодно возглавлял набеги на кухню, и порой в моей постели обнаруживали девушек, не знаю уж, как эти озорницы туда попадали. Впрочем, я имел дар к языкам, а когда смотрел в пламя, то время от времени кое-что видел. Но от меня все равно было больше хлопот, чем пользы, и в конце концов меня отправили в Королевскую Гавань, нести свет Владыки одержимому семерыми лжебогами Вестеросу. Король Эйерис так любил огонь, что предположительно мог перейти в истинную веру. К сожалению, его хироманты оказались лучшими фокусниками, чем я.
А вот король Роберт меня полюбил. В первый раз, когда я вступил в общую схватку на турнире с горящим мечом, конь Кивана Ланнистера взвился на дыбы и сбросил его. Его величество так смеялся, что я думал, он лопнет. — Торос улыбнулся, вспомнив об этом. — Но с мечами, конечно, так обращаться нельзя, тут твой мастер опять-таки прав.
— Огонь пожирает. — Лорд Берик подошел к ним сзади, что-то в его голосе сразу заставило Тороса умолкнуть. — Он пожирает и, когда он гаснет, не остается ничего. Ничего.
Жрец тронул лорда-молнию за руку.
— Берик, друг мой, что ты говоришь?
— Ничего такого, чего бы не говорил раньше. Шесть раз — это чересчур, Торос. — Лорд Берик отвернулся и отошел.
Ночью ветер выл почти по-волчьи, и настоящие волки где-то к западу от холма давали ему уроки. Нотч, Энги и Меррит из Лунного города несли караул. Нед, Джендри и многие другие уже крепко спали, когда Арья заметила маленькую бледную фигурку позади лошадей. Тонкие белые волосы разевались на ветру, рука опиралась на кривую клюку. Росту в старушке было не более трех футов, и глаза ее при свете костра горели красным огнем, как у волка Джона. Ну да, она ведь тоже призрак. Арья подкралась поближе, чтобы лучше видеть.
Лорд Берик, Торос и Лим сидели у костра. Маленькая женщина, непрошеная, уселась рядом, щуря на них красные, как угли, глаза.
— Вижу, Уголь и Лимон снова оказывают мне честь. И его величество Король Мертвецов.
— Я просил тебя не называть меня этим зловещим именем.
— Верно, просил, но теперь от тебя разит свежей смертью, милорд. — Во рту у старухи остался всего один зуб. — Дайте мне вина, не то уйду. Мои старые кости болят, когда дует ветер, а здесь наверху ветры дуют постоянно.
— Даю серебряного оленя за ваши сны, миледи, — церемонно произнес лорд Берик. — И еще одного, если скажете что-нибудь новое.
— Серебряного оленя не зажаришь и верхом на нем не поскачешь. За сны я возьму мех с вином, а за новости вот этот верзила в желтом плаще меня поцелует. — Старушка хихикнула. — Да как следует, сочно и сладко, чтобы язык почувствовал. От него, должно быть, лимоном пахнет, а от меня костями. Уж очень я стара.
— Вот-вот — слишком стара для вина и поцелуев, — согласился Лим. — От меня ты не получишь ничего, кроме шлепка мечом, бабка.
— Волосы у меня лезут пучками, и никто не целовал меня уже тысячу лет. Тяжело это — быть такой старой. Ладно, тогда я возьму песню за свои новости. Песню Тома-Семерки.
— Ты получишь свою песню, — пообещал лорд Берик и сам вручил ей мех с вином.
Маленькая женщина припала к нему, и вино потекло у нее по подбородку. Потом она опустила мех, вытерла рот сморщенной рукой и сказала:
— Кислое вино за горькие вести — в самый раз будет. Король умер. Довольно с вас этого?
ebooksa