Пир стервятников

Обратная дорога показалась ему долгой и одинокой. Подрик Пейн уже спал на своем тюфячке в ногах кровати, но Тирион разбудил его и сказал:

— Бронна мне.

— Сира Бронна? — Под протер глаза. — Привести его, милорд?

— О нет, я разбудил тебя для того, чтобы обсудить, как он одевается. — Сарказм Тириона пропал понапрасну — Под только вытаращился на него, и он, воздев в отчаянии руки, сказал: — Да. Приведи его. Прямо сейчас.

Парень поспешно оделся и опрометью выскочил из комнаты. «Неужели я действительно такой страшный?» Тирион переоделся в халат и налил себе вина.

Миновало уже полночи, и он допивал третью чашу, когда Под наконец вернулся с рыцарем-наемником.

— Надеюсь, у парня была веская причина вытащить меня от Катаи, — сказал Бронн, усаживаясь.

— От Катаи? — раздраженно повторил Тирион.

— Хорошо быть рыцарем — не надо больше выискивать бордели подешевле, — ухмыльнулся Бронн. — Теперь Алаяйя и Мареи лежат на одной перинке с сиром Бронном посередке.

Тирион постарался подавить свое раздражение. Бронн имеет такое же право спать с Алаяйей, как любой другой, но все же… Тирион-то к ней ни разу не прикоснулся, несмотря на то что хотел. Правда, Бронн об этом знать не может. Сам он не осмеливался больше ходить к Катае. Если он пойдет, Серсея позаботится, чтобы отец об этом услышал, и тогда Яйя одними плетьми не отделается. Он послал ей серебряное, с яшмой, ожерелье и пару таких же браслетов в качестве извинения, но что до остального…

Ладно, нечего терзать себя попусту.

— Есть один певец, именующий себя Саймон Серебряный Язык, — устало молвил Тирион, отгоняя от себя чувство вины. — Иногда он играет для дочери леди Танды.

— Ну и что?

Убей его, следовало бы сказать — но ведь Саймон ничего такого не делает, только песни поет. И забивает Шае голову голубями и пляшущими медведями.

— Найди его, — сказал Тирион. — Найди, пока кто-нибудь другой не нашел.

Арья

Копаясь в огороде покойника, она услышала пение.

Арья замерла, недвижная как камень, зажав в руке три тощие морковки. При мысли о Кровавых Скоморохах и людях Русе Болтона по ней прошла дрожь. Так нечестно. Особенно теперь, когда они наконец добрались до Трезубца и думали, что опасность почти миновала.

Только с чего Скоморохи стали бы петь?

Песня разносилась вверх по реке из-за маленького пригорка на востоке.