- Не знаю, давно не видели её. Она вроде заболела, с начала года не была в школе.
- Ясно, ну пока.
Я побежал дальше по одинокой аллее. Заболела, может что-то серьёзное. Три месяца сидеть дома? Может руку, ногу сломала - но гипс снимают через месяц. Вспомнил глаза Ани и захотелось проведать девочку. Блин, но там гадский папаша, барин хренов. Лучше зайду к Галине Николаевне на работу.
Зайти получилось на следующий день, заехал после института. В регистратуре узнал, где принимает детский врач Переверзева. Извинившись перед мамочками у входа, заглянул в кабинет. Галина Николаевна уговаривала зарёванного карапуза показать ей язык. Искоса глянула на меня и сделала знак рукой, типа подожди за дверью. Ждать пришлось довольно долго, минут сорок, пока она не вышла из кабинета и подошла ко мне.
Как-то выглядела женщина значительно хуже, чем когда я её видел в последний раз. Похудела, нездоровый цвет лица, обеспокоенный взгляд и нервное подёргивание век.
- Здравствуй, Володя. Ты как тут, просто или хотел что-то?
- Да, вот, зашёл узнать, что с Аней. Подружки сказали, что она заболела. Может нужна помощь?
Такое ощущение, что тучка набежала на лицо женщины. Она и так была не в лучшей форме, наверное, проблемы со сном. А после моих слов, как-будто стержень выдернули из неё. Плечи обмякли, женщина зябко обхватила руками плечи. Подняв на меня глаза, наполнившиеся слезами, она пробовала что-то сказать и не решалась. Наконец заговорила:
- Да плохо всё у нас. У Анечки нашли четыре месяца назад нехорошую опухоль на мозге, неоперабельную опухоль. Сейчас она проходит консервативное лечение, не знаю, что будет. Не знаю даже.
Я непроизвольно придвинулся к женщине и заключил её холодные ладони в свои.
- Как она себя чувствует?
- Плохо, постоянные головные боли и лечение это её изводит. Перед нами храбрится, даже смеётся иногда, а сама плачет у себя в комнате, бедняжка.
Как же так, почему она? Она же ещё не жила толком, бедная моя девочка. Нет, я не хочу так. Надо бороться, по крайней мере нужно попытаться.
Галина Николаевна, так и не забрав свои руки, тревожно смотрела на меня. Как будто ждала помощи.
- А знаете, дорогая Галина Николаевна, во сколько Вы заканчиваете работу?
- В пять, но могу и пораньше, а в чём дело?
- Да есть у меня один человек, который может попытаться вам помочь.
Господи, как полыхнули глаза надеждой, правда тут же погасли.
- Значить, в пять я буду ждать Вас на улице?
- Хорошо, Владимир, я выйду.