Летом, кроме футбола, выбивал и других игр, связанных с мячом, были поливания водой, казаки-разбойники и прочее. Часть игр были небезопасные. Эпидемия самострелов, представляющих собой выструганную палку (форма зависела от способностей пользователя), бельевая прищепка, желательно потуже и резинка от трусов. В качестве снарядов использовали плоды боярышника, V- образные пульки с алюминиевой проволоки, ну всё от полета фантазии. Это было тяжёлое время для помоечных котов, голубей и прочей живности. Когда город утопал в тополином пухе, приходила пора поджигателей. Покупали пластиковые бутылочки с бензином для зажигалок за 15 копеек, проливалась им дорожка до залежей пуха и поджигалось. Огонек весело бежал вдоль тротуара к кустам, воспламеняя пух. Было супер интересно. А вот в демисезонье, когда всепоглощающая грязь не давала играть на улице, начиналась эпоха азартных игр. В подъездах играли в трясучку или орлянку. На сухих пятачках в чику. А мне больше нравилось в асики. Асики, это мослы от бараньих ног, которые привозили наши казачата в конце лета из аулов, где они отдыхали у родственников. Зачастую, с остатками мяса. Продавались они от копейки до пяти в неурожайный год. Мослы вываривались, очищались, красились в различные цвета, ну кто какую краску найдёт. Старались покрасить оригинально, чтобы асики отличались от чужих. Мосол покрупнее переделывался в сочку. У него расковыривалась середина, и туда заливался расплавленный свинец. Смысл игры: чертилась линия - кон. Каждый игрок ставил по асику, если они кончились - то деньги, затем каждый откуливался, т. е. кидал сочку от кона. Очерёдность определялась расстоянием от кона, кто дальше - тот первый начинает. Нужно было попасть сочкой в кон и выбить хотя бы один мосол, дальше трёх твоих следов башмаков. Выбил- кон твой. Лучшие снайпера уносили полные карманы мослов. Я обычно оставался при своих. Присутствие денежного интереса придавало дополнительные эмоции. Участковый Антоненко любил подкрасться сбоку и выловить пару пацанов.
Так я понемногу влился в игры во дворе. Ну, когда время оставалось от школы и тренировок.
А вот в школе мне было неинтересно, повторяется история, как в прошлой жизни. Надо что-то делать с этим. Учиться ещё долго, мучиться пять лет. Вроде только два месяца хожу в секцию бокса, а как-то начал чувствовать себя увереннее. Не знаю откуда, но в школе узнали об этом. Пацаны стали уважительно здороваться, даже с параллельных классов подходили, просили показать стойку и секретный удар. Ну я изображал и то, и другое, что мне жалко?
- Ну да, это бокс, - подтвердил даже один восьмиклассник и на этом все успокоились.
В конце мая нас собрала классная, Мария Михайловна. Сказала, что с 25 мая мы уже не учимся, надо сдать учебники за пятый класс. Дала нам рекомендации, как провести лето. У одноклассников радости не было предела.
Я же расслабляться не собираюсь. В августе мы с мамой и сестрой едем в Каркаралинск. Это горнолесной оазис в степи, 200 километров от города, так называемая Карагандинская Швейцария. Мы всегда ездили туда семьёй. Летом собирали грибы, походы по лесу и в горы, купание и все такое. Зимой не хуже. С утра -лыжи, после обеда настольный теннис в клубе и вечером там же кино. И конечно, различные карточные игры. Мама всегда, кроме нас Мариной брала кого-то из учеников. Было очень весело.
Секция бокса летом закрывалась на каникулы, но Олег Дмитриевич сказал, что он ведёт бокс в СДЮШОР (спортивная детско-юношеская школа олимпийского резерва) всё лето и предложил мне позаниматься с ними. Это была продвинутая юношеская группа и мне поможет подтянуться. Я, естественно, согласился.
А главное, я уговорил маму отвести меня к логопеду. Я объясню, в чем дело. Когда мне в седьмом классе купили магнитофон Маяк- 205, я зачем-то записал свой голос. При воспроизведении я его даже не узнал. Это был чужой, невыразительный, невнятный голос. Сказать, что я был в шоке, это ничего не сказать. Нет, мой голос не был ужасен, но мне он не НРАВИЛСЯ. Иногда мне мешало по жизни, когда мне приходилось повышать голос, что бы меня услышал. В той жизни я так и прожил, а сейчас нет. Мама посмеялась и сказала, что у меня отличный голос и она его любит, но я упёрся.
-Да при чем здесь логопед, у тебя нет дефектов речи. Ладно, я посоветуюсь с девочками.
На следующий день, мама взяла меня с собой в театр имени Станиславского. Нет, не на спектакль. Там работала педагогом по сценической речи, Татьяна Ивановна, подруга маминой коллеги. И она согласилась встретиться с нами. Мы с трудом нашли ее, было очень интересно ходить по служебным коридорам театра, я рассматривал огромные фотографии актёров в ролях. Даже заглянули в зал, где шла репетиция.
Татьяна Ивановна оказалась стройной женщиной неопределенного возраста, от 30 до 50 лет, с жуткой прической и большими, выразительными глазами.
- Ну, и чем я могу вам помочь?
- Да вот, Вовочка решил, что у него проблемы с голосом, Вы не могли бы, Татьяна Ивановна, поговорит с ним?
Женщина с интересом стала рассматривать меня.
- А чем он тебя Владимир не устраивает? Нина Алексеевна, подождите пожалуйста за дверью.
Ну да, говорить она умеет. Никакой лишней жестикуляции, спокойный, уверенный голос. Хочется ее слушать и слушать.
Я откашлялся и вдруг вывалил на Татьяну Ивановну все свои доводы и в конце добавил, что очень хочу так же красиво говорить, как она.
После моих слов пауза затянулась. Женщина покачивала туфелькой на ноге и о чём-то задумалась.
- Да, неожиданно. Ну давай так. Разделим всё что ты сказал на несколько частей. Чёткость дикции, в принципе элементарно поднять. Научиться говорить, что бы люди слушали тоже можно. А вот изменить тембр голоса, это больше от природы. Хотя, есть варианты.
- Ладно, позови маму и подожди в коридоре, можешь погулять по здесь в коридоре.