- Я не выйду завтра, – прошептал лейтенант.
Рука Сергея дотронулась до одной из ран на лице, и он принялся ее чесать.
- Понимаешь, не выйду.
Лейтенант судорожно чесал лицо. Кожа, словно обертка из целлофана местами лопалась, но он как будто не чувствовал боли:
- Все зудит. У меня все зудит!
Палыч схватил напарника за руку.
- Опомнись! - Однако Сергей не слушал. Он попытался высвободить руку, но майор сжал его запястья еще крепче. - Опомнись, Сергей!
Лицо лейтенанта напоминало теперь физиономию манекена, маску, какую можно было купить в любом магазине ужасов на Хэллоуин или увидеть в комнате страха. Наконец Сергей перестал сопротивляться: его рука, по-прежнему удерживаемая майором, бессильно повисла, и Палыч осторожно опустил ее вниз. Не в силах смотреть на лицо напарника, он перевел взгляд на дорогу, пытаясь найти глазами Александра. Костер, разведенный Сашей посереди дороги начал затухать, а сам паренек, стоявший рядом с ним, уныло пинал ногой небольшой камешек.
- Как ты? – спросил Палыч.
- Я в порядке, – ответил Саша.
Опершись о мокрую от дождя землю, Палыч поднялся и отряхнул форменные брюки.
- Сергею совсем плохо. Мне кажется... – он не успел договорить. Сквозь тишину летней ночи до них донесся звук, который нельзя было ни с чем перепутать – звук сработавшего клаксона автомобиля.
Майор и Александр переглянулись.
- Ты слышал это?
- Да.
Майор напряг слух и внимательно вслушался. Было слышно как трещат щепки, тлеющие в костре, где-то рядом пиликал кузнечик... вдруг откуда-то издалека до его ушей донесся звук работающего мотора. Сюда ехал автомобиль. Палыч почувствовал, как внутри него бешено заколотилось сердце.
- Ты слышишь, Палыч, слышишь?
Майор утвердительно закивал.
- Так, Саша, быстро ко мне, – скомандовал он. – Ты берешь Сергея и тащишь его к обочине. Тут всего пару метров, справишься. А я иду останавливать этот автомобиль. Все понятно?
- Да.