— И отменил отправку состава с углем, чтобы получить вагоны для грейпфрутов?
— Да.
— Для
— Именно так.
— Почему?
— Дагни, слово «почему» уже вышло из употребления.
Чуть помолчав, она спросила:
— О причине догадываешься?
— Мне догадываться не нужно. Я ее знаю.
— Так в чем же она?
— Состав формируется для братьев Смэзерс. Год назад они купили фруктовое ранчо в Аризоне у человека, который обанкротился после принятия Закона об уравнивании возможностей. Этот человек владел ранчо тридцать лет. Братья Смэзерс до прошлого года выпускали доски для игры в вещевую лотерею. Ранчо они купили, получив займ в Вашингтоне по проекту помощи районам массовой безработицы, таких как Аризона. У этих братьев есть в Вашингтоне друзья.
— И что?
— Дагни, это знают все. Знают, как нарушались в последние три недели расписания поездов, и почему одни районы и грузоотправители получают транспорт, а другие нет. Но говорить, что мы это знаем, нам не положено. Нам надлежит делать вид, что любое решение принимается ради общего блага и что общее благо нью-йоркцев требует доставки громадного количества грейпфрутов. — Чуть помолчав, Эдди добавил: — Объединитель — единственный арбитр общего блага и единственная власть над распределением локомотивов и подвижного состава на всех железных дорогах страны.
Наступила минута молчания.
— Понятно, — сказала Дагни. И, чуть погодя, спросила:
— Что с уинстонским туннелем?
— Работы прекращены. Три недели назад. Поезда не откопаны. Техника вышла из строя.
— Что с восстановлением старой ветки, огибающей туннель?
— Дело отложено в долгий ящик.
— Так у нас нет никакого трансконтинентального движения?
ebooksa