– Воняешь ты, гангстер хренов…
Оставив рыдающего водителя на земле, Петр вернулся к УАЗ-ику. «Парни», продолжая ощупывать свои разбитые лица уже не лежали, а сидели на земле…
Петр посмотрел на них и подошел к машине. «Парни» молча проводили его взглядом.
Петр заглянул в кабину, потом в кузов, и забрал оттуда Катину сумку.
– Не ожидали? А нечего было девушку обижать. Обязательно обратитесь к врачам. С вашими носами… кажется, что-то не то…, – обернувшись к «парням», поучительно произнес он, и нарочито неспешно пошел к ржавым воротам завода.
Выйдя из ворот, он резко свернул вправо и быстро побежал вдоль забора к жилым домам, в ту сторону, откуда он примчался, следуя за УАЗ-иком. Только очутившись среди домов, на оживленной улице, он немного успокоился и отдышался. Поймав попутку – ржавый оранжевый «Москвич», он попросил водителя:
– К Драмтеатру, пожалуйста.
Растерянная Катя стояла на прежнем месте, держа у уха его телефон.
Петр сунул водителю триста рублей:
– Сможете довезти девушку до дома?
– Сделаем.
– Этих денег хватит?
– Даже многовато.
– Подождите чуть-чуть.
Он вышел из машины и подошел к Кате. Она увидела в его руках свою сумку и, поддавшись внезапному порыву, подошла к нему и обняла. Петр тоже осторожно обнял Катю.
Она вдруг почувствовала к этому незнакомцу, который, рискуя собой, кинулся за отморозками, какое-то странное, неведомое раньше чувство. Как будто она знала его уже очень давно.
Петр не верил своему счастью:
«А ведь я стою сейчас и обнимаю ту самую Катю, красотку из своего видения! Непостижимо…»
Все последние девять месяцев он много раз мечтал о том, как когда-нибудь он будет вот так же стоять и обнимать свою новую знакомую из призрачного Н-бурга.
«Не зря же говорят, что мысли иногда материализуются… Просто нужно для этого хоть что-нибудь сделать… Подтолкнуть их к реализации…», – подумал он, – «а теперь, все-таки, надо пригласить ее в кино!»