Последний элемент,

Неужели человек наконец, после длинной череды открытий, неудач и заблуждений, узнает правду? Неужели возможно вернуться на пятнадцать миллиардов лет назад и присутствовать при возникновении космического яйца в момент рождения времени и начала творения? Неужели Нострадамус в состоянии увидеть Высшее Существо, Бесконечный Вселенский Разум или — кто знает? — отсутствие Бога? А вдруг все, что рассказал и показал ему Нострадамус, — это просто галлюцинация, фантазии свихнувшихся фанатиков? Сложные вопросы теснятся в голове Боско, но на ум приходит только одна фраза.

Причем не особенно подходящая в сложившихся обстоятельствах:

— Начинайте представление.

ГЛАВА 44

Боско следует примеру остальных и тоже приникает к окуляру микроскопа. В зале воцаряется гробовая тишина. То, что он сейчас видит, нельзя описать словами. Потому что слова будут казаться пустыми и фальшивыми, они не смогут выразить образов, как не могут куклы-марионетки отобразить действительность.

Боско видит как бы волчок белого света, концы которого сужаются по направлению к полюсам. Свет такой яркий, что создает гипнотический эффект. Никогда профессор не видел ничего подобного. Постепенно, по мере того как изображение фокусируется, оно увеличивается в масштабах. И, приближаясь, приобретает голубоватый оттенок. И тут на вроде бы безупречно ровной светящейся поверхности начинают появляться маленькие неосвещенные зоны.

Как будто на гигантском холсте появилась сотня мелких трещинок.

Ученый не сразу соображает, что смотрит на Вселенную снаружи. Свет, который он видит, отбрасывают тысячи миллионов звезд. А темные зоны, зрительно увеличивающие изображение, — это пустое пространство.

Он видит то, о чем ни одна живая душа не могла даже мечтать.

— Так… сосредоточились… Теперь проникаем в тайну! — кричит Нострадамус.

«Что он имеет в виду?» — недоумевает профессор.

Теперь изображение уменьшается. Вселенная сжимается, свет приобретает красноватый оттенок «Эффект Допплера», — думает Боско. Как звук приближающейся «скорой помощи» кажется наблюдателю более высоким, а удаляющейся — более низким, так и источник света в пространстве, приближаясь к нам, выглядит голубоватым, а удаляясь — красноватым.

Они несутся в прошлое с немыслимой скоростью.

С начала путешествия не прошло и минуты, а Вселенная уже стала крошечной светящейся точкой в центре экрана.

— Мы пока за десять миллиардов лет до Большого взрыва! Пять миллиардов лет мы уже отмахали. Я сейчас снова увеличу изображение, — сообщает верховный жрец.

Светящаяся зона увеличивается в размерах и становится голубоватой прямо на глазах у изумленного Виктора. Это служит очередным указанием на то, что они приближаются к цели.

Через несколько секунд свет разрастается уже почти во весь окуляр, но на этот раз темных вкраплений гораздо меньше. «Мы видим меньше межзвездных пустот, потому что Вселенная начала расширяться из одной точки!» — говорит себе профессор.

— Мы уже за миллиард лет до начала. В это время образовались первые звезды, — прерывающимся от волнения голосом объясняет Нострадамус.

Казалось, они смотрели фильм задом наперед. Алхимики и Боско увидели, как гаснут миллионы крохотных звездочек.

— Сто миллионов лет! Тогда появились первые галактики.