Существо фыркнуло.
— Скажешь тоже, белочка! Домовая.
Ответ прозвучал где-то в голове, а странный мутант не соизволил даже рта раскрыть.
«Точно, белочка!» — шарахнула по голове догадка. — «Но откуда? Ведь сколько месяцев уже насухую»!
Олегу стало жарко. Он нашарил кухонную тряпочку и принялся вытирать внезапно вспотевший лоб.
— Ну чего нервничаешь-то? — снова прозвучало в голове. — Говорят тебе: домовая. И не крути головой, здесь никого кроме нас двоих нет. Да куда ты? Я прямо перед тобой сижу. Вот же ниочёма!
Олег поглядел на сидящую перед ним неведомую зверушку и осторожно протянул руку. Домовая моментально отпрыгнула на полметра.
— Но-но, без шалостей! Не люблю.
— А ты это… того… настоящая? — решился, наконец, задать вопрос Олег. — Не привидение?
— Вот еще! — обиделась было домовая, но ненадолго. — Ладно, так и быть, вот, убедись.
Она наклонила голову, подставляя длинное ухо.
— Давай, проверяй!
Олег осторожно прикоснулся. Ухо было горячее, покрытое короткой, приятной на ощупь шерсткой.
— Ну что, убедился? Поверил?
— Угу. Но ведь…
— Что «ведь»? — передразнила домовая. — Ну да — с детства, поди, внушали, что это всё бабкины сказки, что домовых не бывает и прочую ересь.
— Угу, — опять кивнул Олег.
— Вот же филин! — внезапно развеселилась домовая. — Всё «угу» да «угу».
Гимназист вдруг решился на вопрос:
— А почему ты такая?