ОПЯТЬ ЭТИ ОРГАНЫ
21 июля 1986, понедельник
Словно договорившись меня окончательно добить, проверяющие органы, которые продолжали пасти «пребывание ребёнка» — Вовы, то есть — внезапно (и срочно!) запросили предоставить копию доверенности, которую Владимир Олегович прислал на Вову. На этот раз с нами возжаждала пообщаться не Детская комната милиции, а органы опеки которые почему-то сидели в отделе образования и при этом относились к исполкому. Как всё у вас сложно-то…
Сообщение об официальном письме принесла Даша, которая на время отъезда наших дежурила по всем почтовым ящикам. Она примчалась с выпученными глазами, потрясая конвертом с внушительной подписью организации:
— Оля! В пятницу ещё прислали-то! Никого ж не было!
— Да не кипишуй, — я распечатала конверт и упёрлась в суровую пометку, подчёркнутую красным карандашом: «Предоставить в трёхдневный срок!»
Однако, кипишевать-таки надо? Мама с Женей должны были вернуться послезавтра. Что они скажут «органам» на предмет «почему не явились вовремя»? Уехали, оставили на месяц ребёнка — и ничего?
Мдэ. Я покрутила в голове так и этак. А! Съезжу сама, вряд ли капитанши немедленно с проверкой явятся. А в среду уже наши дома будут!
Я взяла свидетельство, перепечатала на машинке в двух экземплярах (ксероксов, напоминаю, в массовом употреблении нет и не будет ещё долго; может, где-нибудь у московских партаппаратчиков они и стоят, но я о таком даже не слышала) и поехала к нотариусу. С личным шофёром, дядь Валей, устроенным к нам уже на постоянку.
Дядя Валя каждый раз был наглажен, при галстуке и слегка пах тем парфюмом, название которого я не помню, с запахом дирижабля и васильков. Не ржать, а то обижусь. Я очень надеялась, что он не сорвётся, и наше сотрудничество будет долгим и счастливым, тьфу-тьфу…
Ехала и думала, что давно, на самом деле, надо было озадачиться вопросом копирования. Мало ли, вот так потребуют в дело подшить, заберут оригинал — и что, снова метаться, выписывать?
Нотариус столько лет уже заверял мне всякие документы, что в этот раз даже не спросил: почему я одна или ещё что. Тщательно сверил обе копии с образцом, наклеил свои марочки. С этими бумагами мы поехали уже по адресу, вахтёр не очень хотел меня пускать, но я предъявила ему требование и наврала, что мама сильно болеет, вот выздоровеет — сама приедет, а я просто бумажки занесу. Еле как, со скрипом.
Я забралась по бесконечно огромной лестнице с чугуниевыми литыми балясинами на второй этаж, пошла по красному ковру искать нужный номерок на двери…
На подходе к кабинету я услышала знакомый голос и замерла:
— Вы же понимаете, что моего сына настраивают против меня, внушают ему совершенно несвойственные детям мысли!
— Вы думаете, внушают? — строго спросил кто-то.
— Конечно! Откуда иначе у него эта жестокость в голове⁈ Был такой милый любящий мальчик!..
— «…и посмотрите, что из него выросло!» — пробормотала я под нос любимое присловье Вовкиной мамы.
Мда, не хотела я в этой ситуации быть крайней. Понятное дело, что в здешней реальности между сыном и матерью не успело ещё произойти всех непоправимых событий, но для Вовки-то они уже случились! В прошлом будущем я уже однажды приложила титанические усилия, чтобы их помирить. Вовка счастлив был, он ведь сильно её любил. Но Алевтины Александровны хватило от силы года на четыре, и снова разразился скандал. Кто бы мог подумать — из-за чего? Эх… раз уж начала.
Отчим позвонил Вове и сказал, что мать сильно плоха, все боятся за её жизнь. Вовка бросил всё и полетел в Железногорск. Был встречен материным: «И чё ты припёрся?»
ebooksa