В зимнюю ночь, часа в два, понадобилось Петру Степанычу покинуть теплую постель и выйти по нужде на двор. Возвращаясь, он прошел трое дверей: на крытую веранду, с нее в переднюю, оттуда на кухню, за которой находилась его спальня. Проходя, он каждую дверь за собой запирал на крючок. Но когда очутился в кухне, то, не веря своим глазам, увидел перед собой… Кабаниху. В белом платье, такая же грузная и некрасивая, как всегда, она стояла перед ним, и глаза у нее были в тот момент умоляющие.
— Мария Михайловна, это вы? — вырвалось у Петра Степановича.
— Да, я, Петр Степаныч, голубчик, придите сейчас к нам — очень нужно.
— Да я… Как же так… А какая нужда? — ошеломленно подбирая слова, спросил Петр Степаныч.
— Мужу… мужу моему очень нужно…
В этот момент из спальни донесся голос жены:
— С кем ты там разговариваешь, Степа?
— Да тут Мария Михайловна пришла.
Только он это сказал, как Кабаниха исчезла — была и нет. Петр Степаныч бросился к дверям — крючки все на месте, заложены.
Долго не мог заснуть после этого Петр Степаныч, а жена сказала:
— Не иначе — умерла в эту ночь Мария Михайловна.
И действительно, так оно и оказалось.
На утро Петр Степаныч читал в газете траурное объявление: «С прискорбием извещаем… горячо любимая жена… умерла в два часа ночи…» Вынос тела тогда-то, и прочее и прочее.
Но что заставило душу этой женщины в момент оставления тела явиться к человеку, которого она обидела? Угрызения ли совести? Желание ли помириться? Страх ли перед грозным Неведомым, куда ей предстояло вступить с сознанием, что не так она прожила свою жизнь, как шептало ей сердце?
Слушай сердце
Московский врач Н. Е. Нагель-Арбатская отличалась большой интуицией. Мне рассказывала ее дочь Л., как однажды ей вместе с матерью понадобилось куда-то поехать, и они присоединились к толпе, ожидавшей трамвай. Подошел очередной вагон, но женщина категорически отказалась сесть в него. На удивленный вопрос дочери: «Почему?» — она ответила, что сердцем чувствует какую-то беду и ни за что не сядет в этот трамвай. Они сели в следующий и, когда стали подъезжать к ближайшей остановке, увидели взволнованную толпу, а затем и раненых.
Оказалось, что какой-то злоумышленник заложил бомбу замедленного действия в стоявшую у трамвайной остановки урну для мусора, и она взорвалась как раз в тот момент, когда пассажиры выходили из вагона.
Странный случай
Опишу… случай, бывший 40 лет тому назад в Боровске, на моей квартире, в доме Ковалева. К сожалению, дата не была отмечена. Даже года мне нелегко назвать (кажется, в 1886 году весной, в апреле. Мне было 28 лет).
В силу разных условий и событий душевное состояние у меня было тяжелое. Унывал я.