Вторжение

И так далее, вплоть до четвертого. Непохоже, чтобы все они отказали одновременно.

Фэрбенк потуже закрепил свой топорик за ремнем.

— Я больше не верю ни в какие эти “непохоже”. По-моему, мы здесь просто понапрасну тратим время. Давайте двигаться дальше и вообще выбираться отсюда. — И он посмотрел в глаза Калверу.

— Ты все здесь знаешь, Дили, — сказал летчик. — Скажи четко, как в самом деле нам выбраться отсюда.

— Здесь могут быть и другие разблокированные двери, как и говорил Эллисон. Если же они заперты, придется возвращаться назад. Тем же путем, которым пришли.

Кэт содрогнулась: она не испытывала никакого желания отступать по тем же самым страшным коридорам.

— Давайте, не теряя времени, все осмотрим, — сказал Фэрбенк. — Что-то мне здесь не по себе.

Они двинулись дальше. Внезапно зловоние стало почти невыносимым. Кэт просто зашатало от ядовитых газов, так что Калверу пришлось протянуть руку и поддержать ее. Сам он тоже с трудом подавлял отвращение. А Фэрбенк, зажав нос и рот замусоленным платком, уже звал их к себе. Он нашел какой-то широкий ход, откуда доносилось уже знакомое им треньканье.

— Взгляните-ка сюда! — крикнул он, заглянув в отверстие. В его голосе слышались и страх и возбуждение. — Это же черт знает что такое!

Все подошли к нему. Калвер вел за собой слегка упиравшуюся Кэт. Около отверстия его чуть не стошнило от зловония, так что ему пришлось быстро зажать рот рукой. Остальные испытывали то же самое. Калвер заглянул внутрь без всякого энтузиазма — он вовсе не рвался стать очевидцем новых кошмаров.

Потолок в генераторной был высоким, и это позволяло разместить там четыре громоздких агрегата и самую большую цистерну для дизельного масла, которую когда-либо видел Калвер. Верх цистерны уходил прямо в потолок. Высоко под потолком тянулись трубы, проводка и узкие боковые мостики. Стены были неоштукатуренные, их однообразие нарушала только система труб и вмонтированные прямо в кирпич измерительные приборы. Освещение здесь было тусклым, индивидуальные источники света у агрегатов не работали. Внутри было до невозможности жарко, и эта жара только усиливала зловоние.

Калвер всмотрелся в пол генераторной. Ужас охватил его, глаза расширились, рот приоткрылся, спина онемела от напряжения. Вся огромная площадь пола представляла собой океан окоченевших, черных, щетинистых тел.

Кэт отшатнулась, оступилась, упала, но тут же вскочила на ноги и бросилась бежать.

— Они же дохлые! — крикнул Калвер. Девушка остановилась, потом все еще испуганная, вернулась к четверым мужчинам. Это было жуткое и отталкивающее зрелище. И до странного жалостное, хотя это и была куча трупов смертельных врагов. Крысы лежали, навалившись друг на друга, сотни на сотнях. У одних были открыты пасти, и в них тускло поблескивали острые желтые зубы, у других в полуоткрытых, остекленевших глазах застыла злоба. Казалось, эти застывшие взгляды настороженно и злобно следили за незванно явившимися сюда людьми. Еще больше крыс успели взобраться на стропила и даже на трубы, идущие под потолком. Можно было подумать, что они замерли там, готовясь к прыжку вниз. Но и эти тоже были бездыханны, только вид у них остался угрожающим.

— Дьявол, что же это случилось с ними? — сказал Эллисон чуть дыша.

Но все были слишком ошеломлены, чтобы поддержать разговор. Калвер медленно пошел по генераторной, пока не добрался до самого края этой огромной груды безжизненных тел. Одна из крыс пристально смотрела остекленевшими глазами. Казалось, она ухмыляется. Ее судорожно скрюченные когтистые лапы были всего в нескольких дюймах от Калвера.

Преодолевая отвращение, Калвер встал на колени и склонился над трупом. И снова он увидел засохшую кровь на морде крысы. Калвер поднялся, быстро взглянул на подавленных друзей. А рядом с ним уже стоял Дили.

— Ничего не понимаю, — сказал летчик.

— А я, по-моему, понимаю, — ответил старик.

Калвер вопросительно взглянул на него.