— Спасибо, — выдавил он наконец.
— Очень приятно, — ответил сержант.
— Как...?
— Вас засекли сегодня утром.
— С самолета?
Сержант кивнул.
— Мы подумали, что вы из правительственной штаб-квартиры. Вы оттуда?
— Нет... нет, мы пытались проникнуть в... в нее. Человек посмотрел на Калвера весьма заинтересованно.
— Ну и удалось вам? Господи, мы же не слышали ни словечка из штаб-квартиры с тех пор, как началась вся эта чертова заваруха. Что же, черт подери, у них там внизу случилось?
— А разве... разве никто не выбрался оттуда?
— Ни единой души, черт бы их подрал! Никто не может попасть в штаб-квартиру снаружи: все главные туннели обрушились. Эти ублюдки врезали по нам сильнее, чем кто-либо мог ожидать. Кое-кто из уцелевших, может быть, и выбрался из города — кто же их знает? У нас даже не было возможности для поисков — сначала из-за радиоактивных осадков, а потом из-за этих сумасшедших ураганных ливней. Мы патрулировали этот участок реки с той самой минуты, как поступило сообщение, что заметили вашу группу. Но мы полагали, что вас будет больше. Где же остальные?
— Мертвы, — без всякого выражения сказал Калвер, думая о тех, кто благополучно спасся из убежища Кингсвея. Он вдруг вспомнил Эллисона. Без фонаря, без оружия. Внутри убежища. — Все мертвы, — подтвердил он.
— Но что вы нашли там, внизу? Что было внутри?
— Дайте ему отдохнуть, сержант, — вмешался офицер-врач. — Его можно будет расспросить и потом, когда мы вернемся в Челтхэм. Но сержант все еще смотрел на него вопросительно.
— Крысы, — сказал Калвер. — Ничего там нет, только большие окровавленные крысы. Макадам помрачнел.
— Мы слышали такие рассказы...
— А людям, людям удалось выбраться из Лондона?
— О да, выбрались многие.
Калвер устроился в кресле поудобнее.
— Но куда? И зачем?