Гарри Поттер и орден феникса

– Точно, – печально кивнул Рон, запихнул в рот остатки шокогадушки и потянулся за следующей.

– И, естественно, эта корова Панси Паркинсон, – злобно сказала Гермиона. – Как она может быть старостой, когда она тупая, как тролль? Как тролль-идиот.

– А кто от «Хуффльпуффа»? – спросил Гарри.

– Эрни Макмиллан и Ханна Аббот, – невнятно промычал Рон.

– И Энтони Голдштейн с Падмой Патил от «Вранзора», – продолжила Гермиона.

– С Падмой Патил ты ходил на рождественский бал, – произнес рассеянный голос.

Все повернулись к Луне Лавгуд – та не мигая смотрела на Рона поверх «Правдобора». Рон судорожно проглотил все, что было у него во рту.

– Ну да, – несколько удивленно сказал он.

– Она была не очень довольна, – проинформировала его Луна. – Говорила, что ты был не слишком вежлив, потому что с ней не танцевал. А мне, наверное, было бы все равно, – задумчиво добавила она, – я не очень люблю танцевать. – И она снова скрылась за «Правдобором».

Рон несколько секунд с открытым ртом смотрел на обложку, а затем обернулся к Джинни за разъяснениями, но та, чтобы не рассмеяться, сунула в рот кулак. Рон недоуменно потряс головой, а затем посмотрел на часы.

– Мы должны время от времени ходить по коридорам, – сказал он Гарри и Невиллу, – и можем наказывать, если кто себя плохо ведет. Жду не дождусь подловить Краббе и Гойла…

– Рон, нам нельзя злоупотреблять положением! – воскликнула Гермиона.

– Ага, конечно! Главное, Малфой не будет им злоупотреблять, – саркастически отозвался Рон.

– А ты хочешь опуститься до его уровня?

– Нет, я хочу поймать его дружков раньше, чем он поймает моих.

– Ради всего святого, Рон…

– Гойла заставлю писать, пусть помучается, он же это ненавидит, – вдохновенно продолжал Рон. И, изобразив идиотскую сосредоточенность, утробно зарычал, выводя в воздухе: – Я… не… должен… быть похож… на… бабуинову… задницу.

Все засмеялись, но громче всех хохотала Луна Лавгуд. Она от восторга так пронзительно визжала, что Хедвига проснулась и захлопала крыльями, а Косолапсус зашипел и вспрыгнул на багажную полку. Луна так смеялась, что журнал выскользнул у нее из рук и по ногам съехал на пол.

– Как смешно!

Она еле дышала; уставленные на Рона выпуклые глаза наполнились слезами. Тот в недоумении посмотрел на остальных, а те уже смеялись над его лицом и над нелепо затяжным хохотом Луны, которая, обхватив себя руками, раскачивалась взад и вперед.