Гарри Поттер и орден феникса

– Ну, ты скажешь тоже… «дикий»… это уж слишком, – заявил Огрид, не переставая заламывать руки. – Бывало, конечно, набрасывался пару раз, ну, когда вожжа под хвост, – но я ж говорю, исправляется он, очень даже исправляется и привыкает хорошо.

– А для чего тогда веревки? – поинтересовался Гарри.

Он только что заметил канаты, толстые как молодые деревца, – они тянулись от стволов самых крупных ближних деревьев туда, где свернулся калачиком Гурп.

– Он связан? – слабым голосом пролепетала Гермиона.

– Ну… да… – занервничал Огрид. – Понимаете… я ж говорю… он своей силы не понимает.

До Гарри вдруг дошло, почему в лесу им никто не встретился.

– А что, собственно, мы должны делать? – испуганно спросила Гермиона.

– Смотреть за ним, – надтреснуто ответил Огрид. – Когда меня не будет.

Гарри и Гермиона в отчаянии поглядели друг на друга. Гарри отчетливо вспомнил, что уже пообещал Огриду выполнить все, что тот попросит.

– А конкретно… что подразумевается? – уточнила Гермиона.

– Не кормить, нет, ничего такого! – воодушевился Огрид. – Еду он сам добывает. Птицы, олени, тому подобное… но… ему бы компанию. Мне б только знать, что братишку навещают, поддерживают… учат… ну, сами понимаете.

Ничего не сказав, Гарри повернулся и посмотрел на спящую гору. В отличие от Огрида, пусть очень-очень большого, но все-таки человека, Гурп был какой-то странно бесформенный. То, что Гарри сначала принял за огромный мшистый валун слева от холма, оказалось головой. Абсолютно круглая, густо поросшая курчавыми волосами цветом как папоротник-орляк, она была сильно велика для такого тела. Шея практически отсутствовала – совсем как у дяди Вернона. Сверху лепилось большое мясистое ухо. Необъятная спина, прикрытая грязным коричневатым одеянием из грубо сшитых звериных шкур, вздымалась во сне, и при каждом вдохе швы немного расходились. Гурп подтянул ноги к животу, и Гарри видел громадные, размером с сани, черные босые подошвы, одну на другой.

– Значит, мы должны его учить, – пустым голосом сказал Гарри. Теперь он понял смысл предупреждения Фиренце. Попытки не увенчаются успехом. Лучше их оставить. Конечно, обитатели леса не могли не слышать, как Огрид учит младшего братца английскому языку.

– Да… так, объясняться малость, – с надеждой ответил Огрид. – Потому что ясно же: он как научится общаться, так и поймет, что мы его любим, очень, и хотим, чтоб он с нами жил.

Гарри взглянул на Гермиону. Та ответила ему совершенно безнадежным взглядом сквозь пальцы.

– Вот так пожалеешь, что нельзя вернуть Норберта, – сказал он ей, и она ответила дребезжащим смешком.

– Так вы согласны? – спросил Огрид, который, видимо, слов Гарри не расслышал.

– Мы… – протянул Гарри, уже связанный обещанием. – Мы попробуем, Огрид.

– Гарри, ты настоящий друг! – воскликнул тот со слезливой улыбкой и опять промокнул лицо носовым платком. – Но сильно-то не утруждайтесь… экзамены же… приходите к нему… ну, может, в неделю раз, поболтать чуток… под плащом, чтоб вас не видели… Ну что, я его разбужу?.. Познакомитесь…

– Что?.. Нет! – Гермиона вскочила. – Огрид, не надо, не буди его, в самом деле, это ни к че…