— Пугать меня надумал? — рявкнул он. — Меня? Я на королевской службе.
— И мы тоже, — тихо сказал Венцк. — И, думаю, подольше, чем ты. Не ерепенься, солдат, миром советую.
— Я здеся охрану несу! Откедова мне знать, кто вы такие?
— Ты перстень видел? — процедил комиссар. — И если знаков на камне не узнаешь, то меня начинает интересовать, ты-то кто таков? На флажке Медвежьей Хоругви выткан такой же знак. Должны знать.
Солдат явно опешил, на что, вероятно, одинаково повлияло и спокойствие Венцка, и угрюмые, решительные лица, выглядывающие из фургонов эскорта.
— Хм… — сказал он, сдвигая шапку к левому уху. — Ладно. Если вы и вправду те, за кого себя выдаете, не будете, думаю, супротив, ежели взгляну, что на возах.
— Будем, — насупился Венцк. — К тому же очень. Нет тебе никакого дела до нашего груза, десятник. Да и не понимаю, чего ты можешь в нем искать.
— Не понимаете, — покачал головой солдат, кладя руку на рукоять меча. — Так скажу. Торговля людьми запрещена, а хватает таких, кои продают невольников Нильфгаарду. Ежели людей в колодках на возах найду, не докажете мне, что королю служите. Хоть дюжину колечек выставьте.
— Хорошо, — сухо сказал Венцк. — Если о невольниках речь… Ищи. Разрешаю.
Солдат шагом подъехал к среднему фургону, наклонился в седле, приподнял полотно.
— Что в бочках?
— А что должно быть? Невольники? — съязвил Янник Брасс, рассевшись на козлах.
— Спрашиваю — что? Так отвечайте.
— Соленая рыба.
— А в тех вона ящиках? — Солдат подъехал к следующему возу, пнул по бортику.
— Подковы, — проворчал Паулье Дальберг. — А там, позади, буйволиные шкуры.
— Вижу, — махнул рукой десятник, чмокнул коню, поехал вперед, заглянул в фургон Ярпена.
— А чтой-то там за баба лежит?
Трисс Меригольд слабо улыбнулась, приподнялась на локте, сделав рукой короткий сложный жест.
— Кто? Я? — тихонько спросила она. — Ты же меня вообще не видишь.