— Мееедлеееннееей!
— Уаааахахахахха!
Стучак длинным прыжком перелетел через груду поваленных деревьев. Геральт чуть было не откусил себе язык.
Дикая скачка окончилась так же бесцеремонно, как и началась. Стучак врылся ступнями в землю, зарычал и скинул ведьмака на устланную листьями почву. Геральт какое-то время лежал, не в состоянии даже выругаться. Потом встал, шипя, и принялся массировать колено, в котором снова заговорила боль.
— Глянь-ка, ты так и не свалился, — удивленно отметил факт стучак. — Ну, ну.
Геральт промолчал.
— А ведь мы на месте. — Стучак указал косматой лапой. — Вот Каэд Мырквид.
Внизу, под ними, раскинулась котловина, плотно забитая туманом, сквозь который просвечивали верхушки больших деревьев.
— Этот туман, — опередил вопрос стучак, принюхиваясь, — не естественный. Кроме того, оттуда несет дымом. На твоем месте я б поспешил. Ийэ-э-эх, пошел бы я с тобой. Меня аж мутит, так хочется подраться! Я уж с дитячьих времен мечтал напасть на людей, да еще с ведьмаком на хребте! Но Аваллак’х запретил мне показываться. Тут дело в безопасности всего нашего общества.
— Знаю.
— Не обижайся, что я дал тебе по зубам.
— А я и не обижаюсь.
— Ты мужик что надо.
— Спасибо. За то, что подвез, — тоже.
Стучак выдвинул зубы из рыжей бороды и дохнул водочным перегаром. Раз, но крепко.
— За то, что ехал на мне, — тоже благодарствую.
Туман, затягивающий лес Мырквид, был плотным и имел неправильную форму, напоминавшую грудку взбитой сметаны, которую наляпала на торт полудурная кухарка. Этот туман напомнил Геральту Брокилон — лес дриад частенько затягивало таким же плотным защитным и камуфлирующим магическим испарением. Наподобие брокилонской была и благородная и грозная атмосфера пущи, здесь, на опушке, состоящей в основном из ольхи и буков.
И совсем уж как в Брокилоне, на опушке леса, на устланной листьями дороге, Геральт почти споткнулся о трупы.
Зверски изрубленные люди были не друидами, не нильфгаардцами, наверняка не входили в банду Соловья и Ширру. Еще прежде чем Геральт рассмотрел в тумане контуры телег, он вспомнил, что Регис упоминал о пилигримах. Получалось, что для некоторых из них паломничество окончилось не очень счастливо.
Все ощутимее становился запах дыма и гари, неприятный во влажном воздухе. Он указывал путь. Вскоре к нему присоединились и голоса. Окрики. И фальшивая мяукающая музыка гуслей.
ebooksa