— Ничего, — буркнул он.
Лицо его помрачнело, он отвернулся и сделал вид, что занят. Наверное, он просек, что за ним наблюдают.
Я продолжил разведку и прошел мимо Борецкого. Этот нехороший человек сегодня хотел только одного: победить на турнире любой ценой. Что такое карьерист? Тот, кто ради возвышения готов на все. И как раз-таки для Барика победа в турнире — самое простое решение на пути к цели.
А вот к суке Гришину приблизиться не удалось, а мой талант не работал, если человек находился дальше, чем в десятке метров от меня.
— Ты чего тут лазишь? — хлестнул резкий выкрик Витаутовича. — Твой бой будет через пятнадцать минут!
Сосредоточившись на ощущениях, я отрешился от всего, что мешало бы мне почувствовать желания объекта, а сейчас вынырнул в реальность, прислушался к диктору:
— Просьба всех освободить арену для торжественной части турнира в честь дня рождения товарища Горского!
Я окинул взглядом арену, превращенную в мерцающую снегом сказочную поляну, где новогоднее настроение, пахнущее хвоей и свежестью, мешалось с настоявшимся мужским потом. Красиво, конечно, все украсили. Эффектно. И сеть на потолке, рассеивающая свет, переливалась, как подсвеченный лед.
— Куда теперь? — спросил я Витаутовича.
— В комнату ожидания для спортсменов и тренеров. Там есть экран, по которому будут транслировать бои и вызывать нас.
Он кивнул в правый конец зала, куда вела синяя дорожка. В стене была плохо различимая дверь в комнату ожидания для участников, которым уготовано стоять в синем углу. Всего около сотни оставшихся участников, столько же тренеров. Понятное дело, что те, кто бились последними, ушли: кто в столовую, кто в ресторан — не толочься же здесь несколько часов.
Мы вошли внутрь, огляделись. Все три диванчика были заняты, и мы встали у стены, возле автомата с водой — кулером это назвать не поворачивался язык. Лев Витаутович поприветствовал нескольких коллег и уставился на экран, где друг друга сменяли цифры таймера. До начала первого боя официальной части оставалось восемь минут. Этого времени должно хватить, чтобы цвет города расселся по зрительским местам, а первые спортсмены подготовились к выходу.
Я старался не волноваться, просто ждал, глядя на цифры. Когда они показали 12:00, протрубили фанфары, на экране появилась снежнаа арену, где стоял председатель областного спорткомитета, возомнивший себя наместником бога, сука Гришин… в шубе Деда Мороза. Да это не Дед с подарками, это, блин, мой персональный Карачун.
Он говорил, как рад всех видеть, рассыпался в поздравлениях, вокруг него скакали голограммы зайцев, валялись белые медведи — надо сказать, почти как настоящие, аж мысль закралась, что было бы здорово, если бы вот тот, самый крупный, задрал Гришина.
Камера сместилась на зрителей, выхватывая то одно лицо, то другое. Вот хлопает Шуйский, его спутница в тени, ее не видно. Вот генерал Вавилов и целая свита дам, среди которых — Лиза. Какой-то незнакомый мужчина. Пожилая седовласая женщина. Еще несколько незнакомых лиц.
Закончил Гришин так:
— Прежде, чем вас поздравят наши участники зрелищными поединками, для вас споет товарищ Круг Михаил!
Грянули аплодисменты, а я ушам своим не поверил и мысленно перекрестился. Он же умер! Или… Его точно убили намного позже 1991-го, но все же раньше 2023. В этом мире, возможно, его убийц прихлопнули раньше, или они погрохотали на Колыму. Стало жаль, что это не Цой. Но Круг — в СССР? На официальном мероприятий… Да уж.
Михаил Круг выплыл из темноты — в костюме, при галстуке, с микрофоном. Совершенно седой, но — с неизменными усиками, и голос его, узнаваемый:
— Стало грустно так вдруг, лишь снег да луна за окном. Звонят мне, как ты, друг? Приезжай…
ebooksa