Погосян аж замер от удивления.
— Ого! А почему я не знаю про девушку?
— Потому что Поласкун, — улыбнулся Клык.
Мика пристал к Микробу.
— Какая она? Сиськи, там, о-го? — Он изобразил два арбуза напротив груди. — Нет? Жопа? Тоже нет?
— Отвали, — отмахнулся Микроб, который наличие девушки не отрицал.
— Неужели крокодил? Стыдная, с прыщами, и ногами, как у пианино? Потому ты ее и скрываешь?
Микроб улыбнулся так, что стало ясно: Погосян ошибается, у него там миниатюрная гимнасточка.
— А подруги у нее есть? — не сбавлял натиск Погосян. — Или… — Он посмотрел на меня таким бархатным взором, что захотелось подвинуться. — Давай пойдем в кафе, а ты пригласишь Дарину, а?
Мечтательно улыбаясь, Микроб прочитал сообщение и сказал:
— Лера сейчас в том самом спортивном кафе. С подругой. Обе не против, если мы к ним присоединимся.
— А, ясно. Ты ее здесь и подцепил, да? В спорткомплексе… А пойдем к ним?
Клыков остолбенел, щеки его вспыхнули.
— Я домой.
— Вали, — махнул рукой Погосян. — На тебя все равно не хватит. Саня, так позовешь Дарину? Уж очень она на душу легла.
Мы втроем остановились, сказали Санычу, что идем в спорт-бар, и Димидко напомнил:
— Не забудьте глянуть, кого выбрали президентом футбольного союза. Вроде ожидается от него сенсационное заявление.
Мне не очень-то верилось в информативность заявления: до того два раза отчитывались, что ведутся переговоры с Западом об участии СССР в еврокубках, и скорее да, чем нет. Договорятся политики — поедем, нет… Жаль, конечно, но когда-нибудь это все равно случится.
Погосян опять пристал:
— Саня, так как насчет Дарины?