Господство

— Кто они?

— Мои матери.

— А как насчет Диона?

— С ним я тоже полажу, если встретимся.

— При дневном свете ты стала храбрее.

— Они хотят, чтобы я присоединилась к ним, поэтому ничего плохого мне не сделают. Ты же для них никто. Им наплевать, что с тобой будет. Понял? Они в одну секунду бросят тебя этим волкам на съедение.

Кевин помолчал мгновение, затем согласился.

— Ты права. Возможно, я дерьмо, но не кретин. — Он взглянул на грязное оконное стекло в дальнем конце комнаты отдыха преподавателей. — И куда же ты собираешься направиться? В полицейский участок идти не надо. Мы уже знаем, что от легавых здесь помощи не дождешься.

— На станцию пожарной команды, в церковь какую-нибудь… Я не знаю. Найду кого-нибудь. Если нет, угоню машину.

Кевин с воодушевлением кивнул.

— Да, да. Машину. Вот что нам необходимо в первую очередь. Взять машину и умотать отсюда к чертовой матери. — Вдруг он сообразил. — Тебе же нужно какое-то оружие. Что-нибудь, что можно использовать, если на тебя нападут.

— Если на меня нападут, то я все равно…

— С голыми руками тебе выходить отсюда нельзя.

Согласившись с его доводами, она больше не возражала.

— У нас у обоих должно быть оружие.

— Это идея.

Пенелопа шла за ним по коридору и думала: «Вот если бы это было в кино, Кевин держал бы меня сейчас за руку. Это был бы первый намек на роман, который бы потом завязался между нами».

Но они не касались друг друга — он даже не пытался, — и она была ему за это очень благодарна. Все эти киношные истории, когда волей обстоятельств двое оказываются рядом, вынужденные противостоять ужасной катастрофе, и между ними потом вспыхивает любовь, всегда казались ей надуманными и фальшивыми. Пенелопа с радостью отметила, что была права.

Так почему же в таком случае она об этом думает?

В технической кладовой они нашли все, что им было нужно, и даже больше: молотки, отвертки, лопаты, грабли, палки с острыми наконечниками для сбора мусора, ножницы для подрезания кустов и так далее. Пенелопа выбрала длинную отвертку «Филипс» и пару ножниц, засунула и то, и другое за пояс джинсов.