Кевин проснулся через час или больше того. Стоило Пенелопе встретиться с ним глазами, как он тут же оказался с ней рядом.
— Знаешь, — проговорила она, — а ведь ты мне никогда не нравился.
Кевин отпрянул, шутливо обидевшись.
— Я? Неужели?
Она замялась.
— Ты казался мне таким… Я не знаю. Таким грубым.
— Грубым? — Кевин засмеялся. Смех прозвучал почему-то слишком громко и неестественно, оказался каким-то удручающе неуместным в данных обстоятельствах. — Ты, наверное, думала, что я один из тех, кто тусуется в этих в шайках?
— Не совсем так. Ты мне казался… я даже не знаю…
— Ну а теперь ты по-прежнему считаешь, что я грубый?
Она покачала головой и кокетливо улыбнулась.
— Ты лапочка.
Он снова засмеялся и начал надевать рубаху.
— Давай-ка возвратимся к действительности. И обсудим животрепещущий вопрос: что делать?
— Мы должны его убить.
Он пристально посмотрел на нее.
— Мне показалось, что совсем недавно ты говорила, что он все еще Дион, что ты не можешь его убить и не позволишь нам.
— Это единственный выход. — Она глубоко вздохнула. — Дион больше не вернется.
— Но…
— Я думаю, он хочет, чтобы мы так сделали.
Кевин на мгновение задумался.