Шли дни.
Люди — беженцы — все прибывали. Джек старался не попадаться им на глаза, и большинство уходило дальше на юг. Те, кто оставался, иногда впускали его в дом, но старались не приближаться к нему и всегда держали оружие наготове.
Днем люди выходили из дома, бродили по округе в поисках еды и боеприпасов, а по ночам рассказывали друг другу истории об уничтоженных ими зомби. Потом кто-нибудь смотрел на Джека, и все тут же умолкали.
Каждую ночь на протяжении многих недель его сажали на цепь.
Как-то на закате, когда Джек сидел на диване в гостиной, снаружи раздались выстрелы. Кто-то громко постучал в дверь. Сорванный голос прокричал:
— Впустите нас! Ради бога, впустите! Они идут!
Отец, держа винтовку наготове, бросился к двери и распахнул ее. Двое высоких мужчин с охотничьим снаряжением вбежали в дом. У каждого было по нескольку ружей. Отец захлопнул за ними дверь.
Один из новоприбывших выдохнул:
— Нам рассказали об этом доме. Говорили, что вы не откажете в помощи. У нас почти не осталось патронов.
Отец Джека начал говорить:
— Это мой дом, и вы…
Но тут один из мужчин заметил Джека и отскочил к стене, вскидывая дробовик.
Отец встал перед ним:
— Не стреляйте! Это мой сын. Он вам ничего не сделает.
Дуло описывало небольшие круги, пока новоприбывший прицеливался.
Джек подал голос:
— Пожалуйста! Все в порядке!
Мужчина бросил взгляд на своего компаньона, который забился в угол, всхлипывая:
— Вот дерьмо. Дерьмо какое,
— Вы можете уйти, — резко сказал отец.