Глава 4
Пока мои выстиранные в реке вещи сохли на солнышке, мы успели пообедать и уже пили чай с вареньем из неизвестных мне желтых ягод.
— В следующий раз я пойду с тобой, Макс-Дориан, — сообщил мне Хорнборн, выслушав краткий пересказ моих приключений в гостях у Вагассо. — Ненавижу гоблинов!
— Тогда и я тоже с тобой пойду, — промурчала Лакримоза, затем смахнула с губы капельку варенья и облизала палец. — Обожаю демонов. Они такие милые, словно малые дети… Сначала грозные и страшные, но стоит лишь немного надавить, как они превращаются в ласковых котят.
— Кто о чем, а эта только и думает, перед кем бы еще повертеть своей задницей, — проворчал Дориан. — Скажи им, что пока никто и никуда с тобой не пойдет — энергии еще у меня столько нет, чтобы целыми толпами по мирам путешествовать. Пусть здесь сидят.
Я передал ведьме с гномом слова Мора и сам немного расстроился. Жаль, что такие дела. Я себе уже планов настроил, чтобы Бормотуна с собой домой притащить. Ходил бы со мной по субботам на встречи с призраками, а я бы им неугодных пугал. Там таких хватает.
— Слушай, Дориан, а на Бормотуна это правило тоже распространяется или с ним можно что-то придумать?
— Посмотрим, — неопределенно ответил Мор. — Лучше спроси у ведьмы, чем они тут с призраком занимались, пока нас не было. Не зря же ты как вьючный ишак туда-сюда с этими сумками таскался. Кому сказать, не поверят — я, тот, от имени которого у людей стыла кровь в жилах…
— Ну, не совсем ты, если уж по-честному.
— Это ничего не меняет, смысл тот же.
Вот в этом весь Мор — бывают моменты, что иногда проще просто помолчать, чем попытаться его переспорить. Я посмотрел на Ибрагима, который все это время не сводил с ведьмы глаз. Вот интересно, он еще помнит о своей Леночке, из-за которой вообще оказался у меня в помощниках, или у него теперь новая любовь?
— Лакри, как тебе бутылки, которые я притащил от призрака? — спросил я у нее. — Он тебе что-то про них рассказал?
— Само собой, — она игриво подмигнула Турку. — Про все, что меня интересовало. Хороший он у тебя парень. Я даже ради него стала пить эликсиры, чтобы постоянно его наблюдать. Но работы там еще хватает — слишком много всего. Ты оставишь мне этого парня?
— Что скажешь, Ибрагим? — спросил я у своего помощника, хотя у того на лице было написано, что он бы с радостью тут прописался навсегда.
— Мой господин, если вы не против, я бы хотел… Там как раз несколько особо сложных эликсиров…
— Ну да, я так и подумал, — сказал я и бросил взгляд на Бормотуна, который посмотрел на призрака и облизнулся. — Оставайся. Все равно мне денек отоспаться нужно. Да и в Белозерск наведаться не мешало бы. Проверить как продвигаются дела с ремонтом в квартире и заодно узнать, что там с нашим проклятым артефактом.
Таким счастливым я Турка видел второй раз с момента нашего с ним знакомства. Первый раз, когда письмо написали и второй раз вот сейчас. Странный парень…
— Это называется любовь, Макс, — решил просветить меня Дориан. — Иногда такое происходит между мужчинами и женщинами.
— То-то я смотрю у него лицо такое, как будто он поглупел в два раза. Даже Бормотуна перестал бояться. Вот я, например, никогда влюбляться не буду, — я доел варенье. — Очень надо… Потопали в Китеж. Спать охота, если честно.
Одежда у меня до конца еще не высохла, но мне и в самом деле очень хотелось в «Китеж». Такое ощущение, что какой-то энергетический вампир осушил меня. Дориан сказал, что такое бывает. Тем более в моем случае.