– Широкополую шляпу а-ля «Я из Техаса!», ковбойские сапоги с острыми носами и толстую сигару, чтобы выглядеть заправской американкой! – грустно отшутилась Рэйчел.
Жак ушел. Под монотонный, разноголосый и разноязычный гул громадного зала Мидллуайт считала последние минуты своего пребывания во Франции. Вспомнились слова Великого Магистра о времени, которое обтекает людей особого типа, подобно воде.
«Я не отношусь к избранным, – подумала девочка. – Потому, что чувствую: каждая секунда уходит безвозвратно и новая никогда не будет похожей на свою предшественницу».
– Рэйчел!
Сначала девочка решила, что знакомый голос, окликнувший ее, прозвучал только в голове. Однако, если это так, то с чего бы так радостно лаять Честеру?
– Рэйчел! – повторил запыхавшийся от бега Клод. – Как хорошо, что я успел!
– Не знаю почему, но я думаю также, – улыбнулась Мидллуайт.
– Рэйчел я хотел сказать…
– Ты хотел сказать, что к моим дискам не хватает плейера? Посмотри внимательнее: он внизу в картонной коробке. Наушники там же.
– Совсем не это! – возмутился Рэймонд. – Я мчался сюда сломя голову, чтобы сказать…
– Объявляется посадка на рейс семьсот сорок два «Париж-Нью-Йорк», – пророкотал равнодушный голос диктора. – Просим пассажиров…
– Мой рейс, – Рэйчел встала. – Куда же подевался неугомонный Жак?
– Сказать, что люблю тебя! – выдохнул Клод.
На несколько коротких секунд шумный аэропорт погрузился в тишину. Правда заметили это только два подростка, которые взявшись за руки, стояли между рядами оранжевых пластиковых стульев.
– Мне нужно отвечать прямо сейчас? – спросила Рэйчел.
– Не обязательно! Главное, что я решился сказать это.
– Что ж тогда промолчу. Это касается и тебя Честер! Не пристало взрослому псу повизгивать от радости, как глупому щенку трех дней от роду.
– Возвращается Ларуш, – сообщил Клод. – Не хочу встречаться с этим самодовольным наследничком тамплиеров. Я найду тебя Рэйчел, найду во чтобы не стало!
– Теперь ты просто обязан это сделать.
– Найду и мы поженимся!