Глава 204 Кровоточащие окна.
Патрисия в ужасе отдернула руки и отшатнулась. Л"Оглав кончил ей на лицо, забрызгав невидящие бесполезные глаза.
— Кто ты? — прошептала она. Веки ее инстинктивно дрогнули, и по щекам потекли слезы из спермы. Где-то рядом, во тьме, плакал падший ангел.
— Нас несколько сотен, — сказал Л"Оглав. — И вместе мы составляем самую полную энциклопедию темных знаний. Страшные книги, которые долгое время считались уничтоженными, сохранились в виде отметин на нашей плоти. Мы — хранители нечестивых традиций.
— А я вам зачем? — выдыхает Патрисия.
— Один из наших недавно умер, — отвечает Л"Оглав. — Мы ведь тоже не вечны. Обычно мы посвящаем кого-то из родственников. Чаще всего — ребенка. Мой дед, к примеру, был Оглавлением до меня. Однако в данном конкретном случае это было никак не возможно. Среди моих многих обязанностей есть и такая: найти преемника, который заменит меня потом…
Охваченная запредельным ужасом, Патрисия рухнула на пол.
— Не бойся, Патрисия, — успокоил ее Л"Оглав. — Это не ты.
Пока она лежала на полу, он помочился ей на волосы. Она подняла голову, подставляя лицо под горячий поток. Благодарная за это унижение, которое ей еще было понятно. Оно означало, что Л"Оглаву еще не все равно.
— Готова ли ты отбросить последние притязания на самое себя? Готова ли ты принять предельное освобождение, Патрисия? Вот чего я прошу от тебя. Чтобы ты перешагнула порог в новый мир. Ты готова к последнему шагу?
— Ты говоришь, как какой-нибудь проповедник. Моча струится по ее распущенным волосам. Патрисия глубоко дышит, впитывая ароматы живых минералов. Постепенно биение ее сердца подлаживается под ритм алой пульсации стен. Она размышляет о том, кем она была и кем она стала теперь. Кем он помог ей стать.
Она задерживает дыхание и считает до десяти.
— Да, — говорит она хрипло. — Да.
Они приходили в одиночку, они приходили парами и группами: Энциклопедия Брайля. Одних привозили в черных лимузинах с зеркальными стеклами и без номеров. Другие шли сами, запинаясь на каждом шагу. Мужчины, женщины, дети с пустыми глазами. Они приходили со всех сторон — по тайным дорогам, известным лишь нескольким диким или униженным душам. Они пришли, и двери Особняка открылись, чтобы принять их. В воздухе скопилось почти физическое напряжение, какое бывает перед сильной грозой. Его токи текли через зачарованную плоть, порождая во тьме статические поля. Голубые искры играли на кончиках пальцев. Энциклопедия Брайля вливалась в Особняк. Все до единого были слепые, даже самые молодые. Молчаливые и слепые, синеватые призраки, они вошли в темноту. И двери закрылись за ними.
Патрисия не слышала, ни как они входили, ни как Л"Оглав приветствовал гостей. Она сидела у себя в комнате, вслушиваясь в шум прибоя на своем умозрительном пляже. Шкафчик рядом с кроватью был под завязку забит вибраторами, наручниками, мазями, отсасывающими устройствами, кнутами. Полный инструментарий искусственного возбуждения. Она испытала все: подвергалась самым изощренным пыткам, перепробовала на себе все возможные вариации разврата, которые только могло выносить человеческое тело.
Ей казалось, что она достигла предела.
Но это только казалось.
Патрисия проводит руками по своей мягкой коже. Она сняла все колокольчики и кольца и стерла все масло. Теперь ее кожа чиста, как пергамент, который Л"Оглав собирается расписать немыслимыми письменами. Музыка Дебюсси грохочет и рвется сквозь ее смущение.
Она размышляет: Мы все надписаны временем. С течением времени кожа каждого человека покрывается шрамами и увядает. Это закон природы. Этого не избежать никому. Так почему бы не бросить вызов неумолимому времени и не стать частью чего-то вечного? Почему бы не умалить свою гордость, отказавшись от всех притязаний на неповторимость, и не стать просто одной из страниц в книге, что бесконечно себя обновляет? Как говорит Л"Оглав, это станет последним шагом. Полным отказом от себя.
Патрисия снимает наушники, выходит из комнаты и спускается вниз.
ebooksa