— Я принесла коньяк. — Она подняла бумажный пакет. — Где Скип?
Тетя Эдит покачала головой, печально улыбнулась.
— Мне очень жаль, дорогая.
— Еще один?
— К сожалению.
— Ты испытала его?
— Как и остальные, он провалился.
— Тетя Эдит, неужели я так и не найду мужчину, который полюбит именно меня, а не мои деньги, и будет мне верен? — Одри обняла женщину, прижалась щекой к ее груди — Разумеется, найдешь, дорогая. — Тетя Эдит погладила девушку по волосам. — Дело лишь во времени. — Она улыбнулась. — А пока помни, Скип на что-то да сгодится — Это правда. — Девушка отступила на шаг и повернулась к каминной доске, где застыли на изготовку семь статуэток Ты хочешь взять его на эту ночь, тетя Эдит?
— Нет, дорогая, право первой ночи за тобой. По справедливости Одри подошла к камину, взяла последнюю в ряду статуэтку. Теплую, запульсировавшую при ее прикосновении.
— Спокойной ночи, тетя Эдит.
— Спокойной ночи, Одри. Наслаждайся.
Когда сознание вернулось, Скип понял, что он не может пошевелиться. А когда первая волна паники спала, он перестал сопротивляться, позволил ввести себя головой вперед в теплый влажный зев. Мягкие стены пещеры сжали его, лаская со всех сторон.
Такого не представишь себе и в страшном сне, подумал Скип, но с другой стороны — не так уж все и плохо.
Рекс Миллер
Голос
Здесь, в Далласе, я — Властелин Ночи, голос во тьме, шепот звездной пыли и лунного света, жаркий чарующий ритм босановы.
Заключительные аккорды. Хрустящие осколки джаза. Автоматический световой индикатор отсчитывает пять секунд до окончания очередной композиции. Я жду сигнала включаться. Режиссер выводит мой канал на полную громкость и убавляет музыку. Включается красная лампочка, и последняя нота ложится под мой мягкий голос, мое первое слово, обращенное к пастве «внимающих в благоговении»:
— Клайффи Браун. «Весна моей радости». Руку за ухо. Архаичный стиль. Я улыбаюсь лицу с той стороны звуконепроницаемого стекла. Мой режиссер Маквей жмет на кнопку и гнусавит в динамике нашего внутреннего переговорного устройства:
— Что-то я раньше не слышал об этом парне — Ты не слышал об этом парне, потому что его уже нет. Умер совсем молодым. Но на джазовых дудках он делал такое… сам Ритчи Валенс рыдал бы, как мальчик.
Я открываю наш маленький холодильник. Треть бутылки уже готова. Да, уважаемые радиослушатели, страшно подумать… но мы позволяем себе выпивать в эфире. Но вопреки всеобщим представлениям мы, ди-джеи на радио, личности явно психически неустойчивые. Проще сказать, мы законченные параноики. Вечно дрожим, опасаясь облажаться. Балансируем на ненадежном краю. Наши профессиональные качества измеряются не примерным или плохим поведением, а звучанием в эфире и рейтингом наших программ. Пей, кури, обкладывай матом портье в гостинице, если тебе очень хочется… но ты должен звучать. Полный контроль над вниманием радиослушателей — вот наш знак качества и показатель наивысшего мастерства. Я каждую ночь наливаюсь «Бифитером». Это мой допинг.
ebooksa