Корней Константинович отстегнул тысячу рублей, выигранных в споре с братьями Серафимовичами по поводу того, вернусь я, или нет.
Всего через два дня, как и обещал, я снова нанёс визит в поместье Чистяковых, чтобы познакомиться с родителями Нинели.
Мероприятие было чересчур ответственным, и волнение я перед ним испытал едва ли не большее, чем перед состоявшимся конклавом.
День выдался теплее предыдущих, и мы засели на веранде, той самой, по крыше которой я пролез к Нинели. Тэпходон в присутствие хозяев превратился в радостного беззаботного щенка, всё время чаепития привлекавший внимание и звавший поиграть с ним.
Кирилл Юрьевич оказался невысоким, склонным к полноте господином, в очках и, неожиданно, с длинной шевелюрой. Процент сечения у него по ощущениям был в районе двух с половиной — трёх. Общался он вполне радушно, хоть и с лёгким привкусом надменности. Расспросил про учёбу, про отчисление, про работу. Поговорили про полосы на небе и сошлись во мнении, что власти и тайные общества что-то испытывают и скрывают. Затем осторожно спросил:
— А навык, простите за бестактность, уже раскрылся?
— Есть такое. Даже… не один.
Людмила Викторовна, мать Нинели, всё это время не проронившая ни слова, в этот момент удивлённо приподняла брови.
Да уж, маман оказалась суровой. Во-первых, она была старше отца на лет пять и, как я понял из более ранних разговоров, до брака была актрисой. В достаточной мере суровой, чтобы понимать причины всех возможных недостатков в характере Нинели Кирилловны. Которые я на тот момент, разумеется, в силу чрезвычайной влюблённости, не понимал и не осознавал.
— Неля у нас тоже раскрыла навык… как раз перед учёбой, очень удачно, — Кирилл Юрьевич обратился к дочери, она застенчиво кивнула. — Кстати, Эльдар, вы же навещали её в Санкт-Петербурге? Правду говорят, что там неблагополучный район и жуткое общежитие?
— Его Альбина из окна этого самого общежития выбросила, — вдруг сказала с каменным лицом Людмила Викторовна.
На десяток секунд воцарилась пауза, во время которой все сверлили меня взглядом, не считая Нинели Кирилловна — она густо покраснела и принялась яростно пилить недоетый кусок штруделя.
Неожиданно Кирилл Юрьевич расхохотался:
— Ну вы даёте, Эльдар Матвеевич. Так там же третий этаж!
— Точно так, — я кивнул.
— Как же вы забрались?
— По пожарной лестнице, а затем по карнизу, Кирилл Юрьевич.
— И как — обошлось без переломов?
ebooksa