— Петер! Петер, приём, — бубнила гарнитура.
— Минус три, — сказал я.
Спустился на первый этаж — охранник, стоявший на входе и выдавший мне ключ от сейфа, лежал мёртвый. Всё решали секунды — ключ я уже держал в руке, нашёл нужный ящик, используя включённый экран мобильника как фонарик, вставил в скважину, открыл — в этот момент за дверью послышались шаги.
Когда я взял кобуру с пистолетом в руку, вытащил пистолет, снял с предохранителя — дверь открылась. Пуля нашла плечо вошедшего, он заорал от боли, упал назад, захлопнув за собой дверь.
Можно было выйти на улицу, но я не стал рисковать. Я воспользовался ситуацией и тихо поднялся двумя этажами выше. Сорвал гарнитуру с убитого, услышал в ней голос, эхо которого раздавалось откуда-то из зала:
— Эй, ты… Герой безыменный! Нас двадцать человек, истинных бойцов революции. Отдай Аямэ, и мы не станем тебя убивать. Зачем она тебе? Поверь, эта богатая девка куда больше пригодится для наших целей, чем для твоих! Ты жалок, что пытаешься прославиться, спасая этот символ капиталистических узурпаторов…
Отвечать и дослушивать я не стал, догнал Аямэ, поднявшихся с Айдаром до четвёртого этажа. Пока поднимались выше — начал вслух рассуждать:
— Говорит, что их двадцать человек. Вряд ли он назвал меньшее число. То, что они толпой не ломанулись тебя искать, значит, в реальности — наверное, вдвое меньше. Минус три. Пара-тройка в зале, кто-то в подвале, если там действительно есть взрывчатка, а они не блефуют. Остальные — по одному или по два у входов и у въезда в хоздвор, и кто-то идёт к нам там — со стороны входа для почётных. Со стороны улицы наверное никого нет.
— Откуда всё знаешь? — удивилась Аямэ. — Такое… такое первый раз со мной!
Мы дошли до входа на чердак, чиркнули служебной картой — механизм сработал. Интересно, он матрицированный, или на батарейках?
— Всё когда-нибудь случается в первый раз, — усмехнулся я и продолжил рассуждать. — Когда прибудет милиция — они все заберутся в здание. Обычно в таком случае применяют усыпляющий газ.
Но тут я осёкся: мне подумалось, что мои знания и опыт антитеррористических операций могут совсем не совпадать с таковыми у местных правоохранительных органов. Как-никак, несмотря на разные волнения рабочих и много политический акторов — Антарктида выглядела весьма мирным континентом и тихим углом.
— Это сейчас их десять. А потом может и подкрепление подъехать, — предположил Айдар. — Боевики…
— Они не профи, по крайней мере — в массе, — я покачал головой. — Энтузиасты, насмотревшиеся фильмов. У них, похоже, даже не весь инструмент есть — пушки и планы здания достали, а что делать, если всё пошло не по плану… Но надо быть осторожным, такие даже могут быть опаснее. Айдар, а подскажи — в городе уже случалось подобное?
— Конечно, первый раз! Я помню, лет десять назад похожие ребята в столице захватывали заложников… Но там в конторе какой-то.
— То есть у местных военных опыта антитеррористических операций нет. Ясно.
Значит, сейчас они будут в лучших традициях отечественной бюрократии звонить в столицу, получать инструкции от начальства, собирать оперативный штаб, затем искать экспертов, назначать — или, того хуже, избирать — парламентёров, планировать план штурма… В лучшем случае — это дня два, в худшем — до недели. За это время террористы могут либо взорвать всё здание, либо начать убивать кого-то. А внизу остались, помимо тысячи ни в чём неповинных людей, ещё и мой крепостной с музыкантами.
Признаться, если бы меня заставили выбирать между спасением Аямэ и спасением всех остальных в здании — не колеблясь бы выбрал остальных. Но что-то мне подсказывало, что ребята блефуют по поводу взрывчатки. Пересчитал патроны — их было семь. Слишком мало, чтобы перестрелять всех. Конечно, у меня ещё был мой навык, но надеяться на него, когда у противника есть огнестрел и большой численный перевес — более чем самоуверенно.
Значит, требовалось их перехитрить. Чердак, расположенный на уровне пятого этажа, встретил нас холодом и темнотой — похоже, отопление тут не работало. Тонкие лучи света выбивались откуда-то из-за угла, но путь не удалось толком разглядеть даже после того, как глаза адаптировались к свету.
Айдар включил фонарик на телефоне, посветил в темноту — повсюду были колонны коробок с реквизитом и прочим барахлом, видимо, что-то театральное. Какая-то мелкая тварюга сначала сначала парой глаз, затем пробежала примерно посередине зала.
ebooksa