— Я не доверяю тебе.
— Тогда почему я до сих пор здесь?
— Потому что я доверяю ей.
Кенджи расплывается в дурацкой улыбке.
— Ой, значит, ты мне доверяешь?
— Пока держу тебя на мушке, — говорю я, сжимая пистолет.
В его улыбке сквозит лукавство.
— И отчего мне нравится, когда ты мне угрожаешь?
— Оттого, что ты идиот.
— Не, — качает головой Кенджи. — Потому что у тебя сексуальный голос. Каждая фраза звучит игриво.
Адам резко встает, едва не опрокинув кофейный столик.
Кенджи начинает хохотать, постанывая от боли.
— Уймись, Кент, дубина, я шучу. Мне нравится видеть, как чокнутая напрягается. — Он смотрит на меня и понижает голос: — Это был комплимент. А ореол ненормальности тебе даже идет.
— Ты что, больной? — гремит на него Адам.
— Сам больной! — Кенджи раздраженно складывает руки на груди. — Какие вы все здесь дерганые!
Адам сжимает пистолет, идет к двери, возвращается. Начинает ходить по комнате.
— О брате не волнуйся, — добавляет Кенджи. — Он скоро придет.
Адам не останавливается. Его рот перекошен.
— Я не волнуюсь о брате. Я решаю, пристрелить тебя сейчас или позже.
— Позже, — просит Кенджи, плюхаясь на диван. — Сейчас я тебе еще нужен.