И сейчас она стояла, глядя аиду в глаза и надеясь, что на ее лице не отражаются чувства.
– Пойдем, завтракать будем внизу, – сказал Лавьер. Он отметил, что девушка в перчатках, но решил не трогать ее. Пока. – Плащ надень.
На первом этаже гостиного дома, где традиционно стояли столы для приема пищи, было пусто, кроме Сумеречных, в такую рань здесь еще никого не было. Хмурая подавальщица изо всех сил скрывала ненависть и страх, обслуживая псов. Правда, мужчинам до эмоций женщины не было никакого дела.
Оникс опустилась на лавку. Гахар коротко кивнул аиду, как и остальные, а на нее даже не взглянул. Мужчины молча ели, насыщаясь перед дальней дорогой.
Лавьер прикидывал план пути. Они и так потеряли время из-за раяны и его игр, теперь необходимо наверстать упущенное, добраться до Тайлесса, где аида уже ждали, а оттуда уже двинуться в Синие Скалы. Сумеречным было не привыкать к скачке в быстром темпе, но Лавьер думал, как такую дорогу выдержит раяна, которая и так была еще слишком слаба. Но выбора у него не было. Как и у нее.
Поэтому после быстрого завтрака они вышли под дождь и, сев на лошадей, направились к воротам из города.
Три дня слились для Оникс в мутную дождливую череду непрерывной скачки, ночевки в чужих домах и снова скачки. Порой ей казалось, что Сумеречным даже не нужны привалы и остановки, они могли нестись сквозь дождь целый день, а может, и ночь, и только из-за нее все же останавливались.
Лавьер Оникс не трогал, лишь порой она чувствовала на себе его тяжелый взгляд.
Один раз во время короткой остановки девушка попыталась тихонько поговорить с Гахаром, но блондин незаметно качнул головой и ушел. И единственное, что Оникс оставалось, это трястись на лошади и сжимать зубы.
На третий день дорога стала гораздо оживленнее, они выезжали на основной тракт, который вел к Темному Граду, и навстречу то и дело попадались крытые торговые обозы, всадники и пешие пилигримы и странники. Перед развилкой на тракт они сделали остановку. Аид о чем-то коротко поговорил с четвертым псом, имени которого Оникс так и не узнала, и они свернули к небольшому поселению, к западу от Тайлесса. Там Сумеречные привычно и без спроса вошли в один из домов, потеснив испуганных хозяев, пожилую супружескую пару.
– Гахар и Ар, вы останетесь здесь, вместе с раяной, – приказал аид, – и будете ждать нашего возвращения.
Сердце Оникс учащенно забилось, и она опустила голову, чтобы Лавьер не заметил ее радости. У нее будет несколько часов, чтобы пообщаться с блондином! Уговорить его помочь! Правда, сам Гахар, кажется, такому решению аида не обрадовался, его губы недовольно поджались. Лишь на миг, но Лавьер заметил и внимательно посмотрел в серые глаза пса, отчего тот сжался и побледнел. Даже малейшее прикосновение темного дара к разуму причиняло сильную боль.
Аид отвернулся и потянул Оникс в комнату.
Под бесконечным дождем девушка промокла и замерзла, плащ напитался влагой и стал тяжелым, неприятно лип к телу. Но она не спешила его снимать, стояла посреди комнаты, настороженно наблюдая за мужчиной. Лавьер снял перчатки и обошел помещение по кругу, прикладывая руку к стенам.
– Ты не сможешь выйти из этого дома, Оникс, – сказал он, не оборачиваясь, – даже не старайся. Отдохни, пока есть возможность, и не делай глупостей.
Закончив запечатывать комнату, он подошел к ней, поднял ее голову, провел большим пальцем по губам девушки. Она замерла, боясь пошевелиться, чтобы не спровоцировать его.
– Не бойся, – усмехнулся он, – не сейчас. У меня совсем нет на это времени. А жаль…
Он убрал руки и отошел, давя в себе желание. Его тело отзывалось на раяну моментально, он заводился от одного взгляда, от малейшего прикосновения к ней. Проклятый цветок! Проклятое тело, губы, синие глаза… Он развернулся и вышел, на ходу надевая перчатки. Было бы глупостью везти раяну с собой в Тайлесс, в большом городе, так близко от столицы, есть и другие Сумеречные, которые могут почувствовать запах лори. Аид не боялся, его власть была неоспорима, но чем меньше людей будут знать о раяне, тем лучше. И тем реже ему придется убивать.
Оникс слышала, как он коротко отдает приказы, а потом в доме стало тихо. Она сняла плащ, развесила его на спинке кровати, надеясь, что ткань успеет хоть немножко просохнуть. И вышла из комнаты, чтобы почти столкнуться с молчаливым Аром. Пес смотрел на нее исподлобья, и Оникс испуганно попятилась. Этот Сумеречный вызывал у нее оторопь своим постоянным молчанием и лицом без мимики, на котором, казалось, жили только глаза, грязно-коричневые, под нависшими кустистыми бровями.
– Оставайся в комнате, раяна, – сказал Ар. Голос у него оказался такой же неприятный, словно надтреснутый.
ebooksa