Стигмалион

– Поговорим обязательно, только не сегодня, – процедил сквозь зубы Вильям.

– А почему не сегодня? Не хочешь испортить личико для очередной фотосессии?

Вильям не ответил. Казалось, даже вопроса не услышал. Он словно не мог прервать зрительный контакт со мной, который соединил нас как невидимая нить. Зато Сейдж будто взбесился, он из ботинок выпрыгивал, я зажмурилась, когда он сжал пальцы в кулак и занес руку…

– Что здесь происходит?

И все обернулись на слабый, как дуновение ветра, голос. Все до единого.

За спиной Вильяма в полумраке коридора стояла та, что забрала его у меня. И ей для этого не пришлось прибегнуть ни к оружию, ни к хитрости. Я всмотрелась в скрытое тенью лицо. Оно было все в темных пятнах заживающих гематом. Спинку носа прикрывал большой пластырь. Она была тонкой и надломленной, как срезанный цветок. И опиралась на костыль.

Я вцепилась в перила, стараясь не потерять равновесия. Жалость, стыд за все то, что я говорила у дверей ее палаты, и острая боль в сердце выбили твердь из-под ног…

Я не сразу поняла, что падаю. Опрокидываюсь навзничь. А за спиной – только воздух и уходящий по диагонали вниз ряд ступенек.

«Отец говорил мне, мы получаем то, что заслужили, – зазвучала в моей голове песня, которую мы слушали в машине Вильяма по дороге домой из дайвинг-клуба. – Ты позволила себе быть беспечной, а теперь пришло время платить по счетам. Все ниже и ниже – вот куда мы пойдем. Но прежде, чем ты упадешь, осмелишься ли ты заглянуть им в глаза? Ведь они загонят тебя во тьму, они будут травить, пока не упадешь, они выжгут тебя до самого нутра, пока ты больше не сможешь ползти… Все ниже и ниже – вот куда мы пойдем…»[16]

Ступеньки врезались в спину, выбивая позвонки из хребта.

Но больше некому было остановить мое падение.

Вильям

32

R.A.G.E

Мне нужно было имя.

Только одно имя.

Но Айви не приходила в сознание и не могла назвать его.

Я сидел у ее кровати, со страхом ожидая окончания приемного времени. Смотрел, как вспыхивают золотом зигзаги пульса на мониторе. Считал гематомы – он ответит за каждую. Он уже не жилец.

Потом врач с бейджиком «Д-р Терри Тертл» положил мне руку на плечо и сказал: «Приходи завтра, дружище. Ты ее парень? Вильям? О’кей. Я поставлю ее на ноги, Вильям, вот увидишь. Приходи завтра».

И я ушел. Я не стал бунтовать. Нужно было копить силы. Когда она назовет имя – они понадобятся мне все до единой.