— Лина, — тихо позвал ее Марк, — Ты решила меня вместе с собой в могилу загнать?
Девушка отвела глаза. Согнула руку в локте, зажимая ватку, поправила на себе сбившуюся блузку.
— Ты хоть сама понимаешь, что могло бы случиться?
— А что со мной произошло? — едва слышно спросила девушка, все еще не глядя на понтифика.
Она чувствовала себя такой виноватой перед ним.
Обманула ведь, пообещав ему не проявлять никакой самодеятельности.
— Ты едва не довела себя до инсульта, моя радость, — все так же тихо проговорил Марк, — А все ради чего? Ради дурацкой идеи дать Дитриху повод для мщения?
— Он тебе все рассказал?
— А ты как думаешь? — выпрямился понтифик на стуле, — Он, как увидел тебя в палате Мии почти без сознания, сразу вызвал врача и мне позвонил. Я все бросил и помчался сюда.
— Прости, — выдохнула она, — Пожалуйста, прости! Я не предполагала, что это все вот так закончится, Марк!
Высший ничего не ответил, лишь продолжил буравить ее взглядом.
Девушка смутилась под его взглядом, отвернула голову, разглядывая стену.
— Ты обещала! — напомнил он ей.
Лина откинула одеяло и спустила ноги на пол, не глядя на понтифика.
Чего лежать — то? Пора возвращаться домой.
Но как же стыдно за обман!
— Ты — обещала! — отчетливо повторил понтифик, обозлясь.
Лина посмотрела на мужчину побитой собакой и сгорбилась, сидя на кровати.
Да, она его обманула, верно.
Все верно. Оправданий нет.