— Жива? — переспросил мужчина и заорал на всю забегаловку, — Она при смерти, ублюдок, ты понимаешь? Моя ткущая при смерти! Марк сейчас с ней в больнице и выкарабкается она или нет — одному Богу известно!
Официантка с любопытством глянула на них из своего угла, но мужчина не обратил на нее никакого внимания. Взрыв эмоций уже прошел и он снова взял себя в руки:
— Я приказывал тебе что? Создать видимость угрозы ее жизни. Всего лишь видимость! Избить, сломать пару ребер и поставить синяк под глазом! И все это тайно, чтобы никто не знал, кто именно это сделал!
Гюнтер попытался что-то сказать, но собеседник жестом прервал его.
— А что натворил ты? Открыто ее похитил, изнасиловал, избил до потери сознания и пил ее кровь! Ты совсем мозгов лишился?!
— Я сорвался! — смог лишь повторить Гюнтер.
— А мне что теперь с этим делать? Марк объявил тебя в розыск не только по нашим каналам, но и человеческим! Причем, ты нужен ему живым!! Он поклялся, что лично с тебя будет шкуру сдирать, кусочек за кусочком! А ты знаешь моего брата, он слов на ветер не бросает!
— Мне еще раз сказать, что сорвался? — огрызнулся Гюнтер. Пальцами он вертел зубочистку, чтобы хоть чем-то занять руки.
Гай шумно выдохнул.
— Да нет уж, наслушался.
За столиком воцарилась тишина, каждый размышлял о своем.
— Не думал, что ты сам возьмешься за это дело, — проговорил понтифик, отпивая пиво. Поморщился. Да, гадость та еще, — Есть ведь наемники!
— Если что-то нужно сделать хорошо, сделай это сам, — ответил ему Гюнтер, бесстрастно глядя в окно.
— Ну, а насиловал ты ее тоже для дела?
Гюнтер хмыкнул, зло усмехнулся и глянул на понтифика исподлобья:
— Только не для твоего.
Гая покоробило такое открытое признание вампира, что он еще и свои цели преследовал в этой некрасивой истории.
Он вопросительно поднял бровь, побуждая парня рассказать подробнее.
— Марк не возьмет себе Лину обратно после меня. Гордость не позволит!
Обещанное имущество.