Нить судьбы

— Именно! Аркан уничтожит любой талант, если только по мощи он не превосходит силу печати.

Александрос понял, к чему клонит жена.

— Так ты считаешь?

Клавдия покачала головой:

— Я уверена, что эта смертная — четвертая в роду!

Эпилог.

Дождь.

Невысокий пятнадцатилетний подросток сидел на окне и с тоской смотрел на улицу. Простое, непритязательное лицо с карими глазами и конопушками по щекам, рыжеватые волосы растрепаны, пара прядей упала на лоб.

Он ненавидел дождь. Всю свою жизнь он ненавидел дождь. И пятнадцать лет жизни простым деревенским мальчишкой, и семьсот с лишним — вампиром.

Эти хмурые облака, из которых либо идет холодный, неприятный ливень, либо такая же мерзкая морось. Солнца не видно, оно скрыто за серыми тучами, и настроение такое же паршивое, как и погода на улице.

— Головастик! — позвал он, спрыгивая с подоконника.

Ученик сразу же вошел в кабинет, как будто ожидал окрика.

— Что есть хорошего? — поинтересовался у него Владимир.

Адам раскрыл свою извечную папку и вытащил несколько листков.

— Новости есть, хорошие ли — не знаю.

— Давай по порядку! — скривил губы мальчишка.

— Первое: в Москве все успокоилось, вчера утром верховный понтифик и Орден подписали соглашение о перемирии. Условия его вот тут, — Адам передал Владимиру один из листков, — Сам Глеб погиб, как следует из наших данных, его убил понтифик.

Парень быстро глянул на него и отбросил в сторону. Посмотрит потом, сейчас это не интересно.

— Далее, на последнем заседании конклава выяснилось, что Ветрова, та самая последняя активная ткущая…

— Известная активная ткущая, не последняя, — поправил ученика Владимир.

— Да, известная. Так вот, Росси сделал ее гемофагом.