Марк улыбнулся еще шире.
— Очень давно, моя дорогая, очень. Но удивлен, что тебя волнует сейчас именно это.
Алину как будто холодной водой окатило.
И в самом деле, о чем это она?
Девушка сразу посерьезнела.
— Какие у меня шансы, что вы отдадите меня механикам? — в лоб спросила она Марка.
Он удивился.
— Ты еще не поняла? Никаких. Я не собираюсь тебя отдавать кому-либо.
— Ты — вполне может быть, а твой брат?
— Я — твой опекун, хозяин и господин, а значит, мнение моего брата не имеет значения.
Девушка окинула его неприязненным взглядом. Хозяин!
— Тогда что тебя беспокоит?
Марк встал, пододвинул второе кресло напротив своего и усадил девушку в него, сам сел обратно. Взял ее ладони в руки, сжал.
— А беспокоит меня вот что. Пауль просил вчера ткущую. Без именования ее. Просто ткущую. И зачем Пауль приехал сегодня именно сюда? В твою квартиру? И ведь не для того, чтобы решить вопрос о торге, я еще вечером вчера дал ему четко понять, что ткущую мы не отдадим.
Лина недоуменно качнула головой.
— Не знаю.
— А затем, чтобы показать, что он в курсе того, что ткущая именно ты, мой инициал. Это связывает мне руки, причем довольно серьезно. И так же серьезно дает ему дополнительные рычаги воздействия на меня и на Гая. Теперь он может сделать все, что угодно, от морального давления до физического, чтобы добиться от нас нужного его клану поведения. Это во-первых.
— А во-вторых?
— Во-вторых, — продолжил понтифик, — Гюнтер продал информацию о тебе европейским механикам, пусть даже пока только Паулю, но он может продать ее и дальше. Эта информация стала для него хорошей валютой.
— Гюнтер не мог! — недоверчиво качнула головой девушка.