Романов

Гадать, зачем Речи Посполитой женщины и дети, нужды не было. Рабство никуда не делось. И если не себе в услужение, так уж на продажу их можно пустить. Увести чужих подданных — все равно что вырастить своих. Безжалостная система магии придаст их владельцу сил в награду.

— Командуй, — велел я командиру экипажа, и тот принялся раздавать указания.

Женщин поднимали, приводили в чувство, а я постепенно сужал щит. Силы уходили, но еще на некоторое время их должно хватить. Можем добраться до своих, где о пленниках позаботятся.

— Куда их можно вывести? — спросил я у радиста, и тот принялся уточнять у командования.

— Княжич, два квартала, — отчитался тот, указывая в нужную сторону. — Наша колонна прорвалась.

— Слушайте все, — объявил я. — Возьмите детей на руки. Я не могу держать большую площадь. Но если мы сократим необходимое пространство, моих сил хватит, чтобы вывести вас в безопасность. Идите, плотно прижавшись друг к другу. Видите голубое поле? Сквозь него враг до вас не сможет достать. Солдаты не дадут причинить вам вред. И давайте поспешим, мои силы не бесконечны.

Вести такую толпу по осажденному городу — задачка непростая. Но два квартала нам удалось пройти. И только один раз пришлось отстреливаться от врагов, засевших в уничтоженной кафешке на первом этаже.

Бронемашина выскочила на улицу и встала перед моим полем. Водитель развернул транспорт так, чтобы встать задом к нам. Пара бойцов открыла двери изнутри, и я шагнул вперед, чтобы прикрыть и машину, и набивающихся в них гражданских.

— Княжич, куда дальше? — позвал меня командир экипажа, но я покачал головой, указывая на машину.

— Садитесь все.

— Ты останешься?

— Я не закончил, а вы нужны будете в другом месте.

И как только машина уехала обратно на не захваченную противником территорию, я снял щит, оставив для себя лишь самую малость. Так силы будут быстрее восстанавливаться, а мне предстоит искать дальше.

Где-то здесь бродят другие одаренные. И мне нужно их уничтожить.

Солдаты из транспорта выдали мне рацию, и я быстро подключился к нужному каналу. Слушая разговоры других княжичей, я шагал по разбитому городу, натыкаясь на тела погибших людей. Шумы боя гремели вдалеке со всех сторон, но из-за легкого транса складывалось впечатление, будто буквально за соседним зданием гремят взрывы.

Свистнула ледяная сосулька с характерным морозным треском. Я отскочил назад, пропуская снаряд перед лицом. Короткая очередь бессильно зависла в шаге от моего тела.

Нырнув за первую попавшуюся машину, я пригнулся от целой россыпи морозных игл и отбросил в сторону пистолет с намерзшим на дуле льдом. Меня осыпало холодной крошкой. Противник сил не жалел — снаряды выбивали куски из бетонной стены.

Прозвучала команда, и поляки пошли обходить мое укрытие. Звякнула сорванная чека — сейчас мне швырнут гранату.

Усилив ноги, я оттолкнулся от земли, раскрошив асфальтовое покрытие. Меня подбросило в воздух. Мелкие поля, уже опробованные в бункере, отделились от моего щита, и первая пятерка неодаренных упала на землю. Из руки одного выкатилась граната.

Ледяной маг окутался куполом, наплевав на остальных солдат. Взрыв хлопнул, когда я вновь оказался за машиной. Осколки со скрежетом вошли в тонкий металл. Кто-то вскрикнул от боли.