Романов

Вокруг было достаточно людно. Посещение не возбранялось, и проживающие в этом районе люди свободно перемещались по территории, наслаждаясь послеобеденной прогулкой. Несколько матерей с колясками негромко обсуждали какие-то свои новости, когда я прошел мимо. На меня не обратили внимания.

В этот раз я был одет неброско, в лицо же меня мало кто знает на самом деле. Статус княжича и дорогой костюм никак не вяжутся с джинсами, потертыми кроссовками и толстовкой с китайским рисунком. Я их приобрел в свое время, но практически не использовал. Так что неудивительно, что парень с совершенно обыденной внешностью никак не ассоциировался у простых людей с младшим сыном князя Романова. Я не уверен даже, что мои одногруппники опознали бы меня сейчас.

Нужное место найти было несложно — большая вывеска «Мороженое» была здесь только одна. За павильоном действительно имелось немного свободного пространства, чтобы можно было опереться на перила и любоваться рекой. Несмотря на романтичный вид, запах от воды шел мерзкий.

Поставив ногу на нижнюю перекладину металлического ограждения, я облокотился на перила и смотрел на другой берег. Времени до назначенной встречи оставалось еще минут десять, умиротворяющий вид наводил сонливость.

Я был совершенно спокоен. Все приготовления завершены, и теперь только от меня зависит, чем закончится эта история. Любопытно, что бы сказал об этом Михаил II, снова назвал бы олухом?

В какой момент рядом со мной встал мужчина в униформе сотрудника полиции, я не заметил. Он просто возник в поле зрения, не издав ни одного лишнего звука.

— Рад нашей новой встрече, княжич, — произнес он. — Хотя, честно говоря, я надеялся, что первая закончится иначе.

Я повернулся, рассматривая своего похитителя. Обычное, ничем не примечательное лицо. Лет сорок, среднего роста и такого же телосложения, он поправил фуражку на голове и улыбнулся. Подчеркнуто вежливо.

— Пройдемте со мной, молодой человек.

Он указал рукой мне за спину, и когда я обернулся, почувствовал резкий укол в шею. Транквилизатор «МЕ-12», специальная разработка против одаренных высокого ранга. Считается, что ее нельзя достать, и опричники строго контролируют каждую партию, не допуская утечки на сторону. Но отец его добыл, чтобы познакомить меня с эффектом. Давно это было.

Тело стало вялым, я начал заваливаться вперед, но «полицейский» подхватил меня и повел в сторону, громко отчитывая.

— Такой молодой, а уже меры не знаешь. И ладно бы напился, так в общественное место пришел! — услышал я, прежде чем окончательно отключиться.

Разбудил меня жесткий удар по лицу. Я тряхнул головой и приоткрыл один глаз. Передо мной стоял мужик поперек себя шире, раздетый по пояс. Из волос на его теле можно было не один свитер связать. Однако лицо у ударившего меня было вполне европейским.

Сам я оказался прикованным к стене. Вокруг кафель — старый и местами потрескавшийся. Комната квадратная три на три метра, единственный выход без двери, из коридора льется свет ламп. С потолка свисает на жиденьком проводе грязная лампочка. Разумеется, кандалами служили подавители.

— Где сестра? — спросил я, чувствуя, как сухой язык царапает слизистую рта.

— Он проснулся, — вытащив из-за спины рацию, сообщил мужик.

Польский. Обширная у отряда география рекрутирования. Сперва тюрки, теперь вот поляки. Кого следующим ждать, эскимосов?

Речь Посполитая не столько возродилась сама, сколько ее подняли из пепла добрые соседи в качестве щита от Русского царства. Теперь это родина отбросов, куда стекаются отморозки, которым нечего терять, и они готовы убивать за пару марок Германского рейха или Римских денариев.

Собрав немного слюны, я смочил рот.

— Эй, слодка девчина, где моя сестра, я тебя спрашиваю? — повторил я свой вопрос.