При этом я смотрел на экран, где моя биологическая мать не сводила взгляда с камеры.
— Думаешь, ты победил, сынок? — прошипела она. — Думаешь, я не положу жизнь, чтобы тебе отомстить?! Это все твоя вина!..
Я тяжело вздохнул.
— Боюсь, государыня, я не причастен к вашим бедам. Вы хотите в чем-то обвинить меня? Я верный подданный Русского царства, награжденный лично государем. Вы правда хотите идти на конфликт? Неужели думаете, что в монастырь «Оракул» не дотянется?
Телефон в ее руке вспыхнул и опал на пол куском расплавленного пластика. Несколько секунд она еще смотрела в камеру,а затем быстро вышла из кабинета.
Но здесь ее уже ждали гвардейцы.
— Государыня, у нас приказ сопровождать вас, — произнес один из них.
Плечи Юлии Александровны поникли, и она вяло кивнула в ответ.
— Проводите меня в покои.
Я дождался, пока она не дойдет до цели. В то, что сестра отца так просто сдалась, я не поверил. Впрочем, как оказалось, Михаил II и это предусмотрел.
Гвардейцы вошли внутрь вслед за царицей.
— Вы и в уборную со мной пойдете?! — недовольным тоном осведомилась она.
— Пойдем, — коротко ответил тот же боец. — Не гневайся, государыня, но такова воля царя.
Оставив «Оракула» следить на случай, если государыня решит сопротивляться, я переключился на окно с особняком великого князя Московского.
И посмотреть было на что.
Емельян Сергеевич вышел навстречу опричникам, и когда сотрудник ЦСБ обратился к Невскому, тот прервал зачитывающего царский приказ человека.
— Я пойду с вами добровольно, — объявил он. — Но могу я хотя бы одеться поприличнее?
Под шубой, в которой великий князь Московский встречал гостей, был лишь домашний халат.
— Мы войдем внутрь, Емельян Сергеевич, — предупредил опричник.
— Располагайтесь, — ответил тот. — И передайте своим людям, что все самое интересное лежит в подвале. За поколения, которые моя семья правила Москвой, там собралось немало документов, на которые государь пожелает взглянуть лично.