Рождённая в ночи

Та не возражала.

Единственное, что ей не нравилось — выражение его лица.

— Потому что меня уволили, — просто ответила она и, растопырив пальцы, невольно начала поглаживать горячую кожу. Она ничего не могла с собой поделать. В ней вместе с желание проснулась чувственность и необходимость прикасаться к Велесту. Возможно, она когда-нибудь и пожалеет о своих поступках, натолкнувшись на его холодность, но это будет потом.

— Женщина, ты понимаешь, что делаешь? — с трудом сдерживаясь, спросил Велест, теряя нить разговора.

Он был в ярости, и возбуждение Ланы, и его собственное, сейчас могло сыграть с ними злую шутку. Клыки удлинились, и требовали крови. И крови Ланы.

Его глаза метнулись к пульсирующей жилки на шее, и он сглотнул образовавшийся в горле ком. Нет ничего проще, чем опустить голову и прокусить нежную белую кожу. И он знал — возражений не последует. Перед глазами на мгновение образовалась кромешная тьма, и Велесту пришлось мотнуть головой, прогоняя пагубное наваждение.

— О чем ты, Велест? — дыхание Ланы тоже сбилось. Его член упирался ей в бок, и от его эрекции у неё подкашивались ноги.

— О твоей долбаной работе.

— При чем тут работа?

Мысли Ланы крутились где угодно, но не вокруг работы.

— Разве ты не для своего любовника так разоделась?

Глава 20

Лана отшатнулась и побледнела.

Её точно ударили.

Нанесли неожиданный удар.

Железные тиски сжали грудь, стало трудно дышать.

Её руки скользнули вниз и повисли точно плети.

— Для какого любовника я разоделась? — чуть слышно спросила Лана и постаралась заглянуть в глаза Велесту, но он отвел взгляд. Обида захлестнула её.

— С которым вы договорились встретиться на работе, — рыкнул Велест и взял её за подбородок. Теперь он сам желал посмотреть ей в глаза.

Они встретились взглядами, и Лана поёжилась от тех всполохах черного пламени, с которым она столкнулась.