Я осторожно опустилась на стол рядом с ним и тронула за плечо, обтянутое натянувшейся рубашкой.
— Это очень плохо, да? — Вопрос вышел тихим, как будто мне вовсе не хотелось, чтобы он услышал его и дал ответ.
Шеф ухмыльнулся — полоснула по щеке косая улыбка — и накрыл мои пальцы своими:
— Да.
Внутри у меня что-то оборвалось. Если уж неунывающий Шеф…
Он обернулся, и сердце мое сжалось. Передо мной снова был не грозный и загадочный повелитель всего Института, чье имя останавливает неизвестную мне нечисть, а просто уставший молодой мужчина, на которого свалилось больше, чем он может вынести.
— Это все Доминик?
Его губы чуть дрогнули в подобии улыбки — вышло горько.
— Можно и так сказать… — Он помолчал. — Но не только.
Он быстро поднялся, на мгновение встал передо мной, заглядывая в лицо, быстро поцеловал в лоб, выдохнул: «Прости…» — и вышел.
Только дверь продолжала медленно закрываться за его спиной.
А я сидела в кабинете одна, и внутри у меня все сжалось в один холодный комок, как будто впереди ждет что-то ужасное.
Наверное, меня долго не было, потому что Китти просунула голову в дверь и приподняла брови:
— Ты о"кей?
Я подняла на вампиршу невидящие глаза. Через мгновение она оказалась рядом:
— Что с тобой? Я не очень хорошо знаю вашу породу, но на тебе лица нет.
— Он, — я перевела дыхание, пытаясь собраться с мыслями, — он передо мной извинился. Понимаешь? — Я обернулась на нее, пытаясь донести всю ненормальность происходящего. — Шеф передо мной извинился. Знаю, звучит комично, но…
— Нет, — оборвала меня Китти, — не звучит. Я мало встречалась с Александром Дмитриевичем, но успела кое-что насчет него понять. Он нечасто извиняется, — она помедлила: — И выходил он тоже странный.
— Он будто попрощался со мной, — кажется, я всхлипнула. — Я не хочу, чтобы он исчезал, у меня и так никого не осталось! Может, дома расскажет…
Я прикусила язык. Слухи по НИИДу могут ходить какие угодно, но точно о нашем совместном житье никто не слышал. Китти осталась невозмутимой.