Падение Ночи

В ее горле образовался ком, и она невольно взглянула на ближайшую фотографию, на которой был он. Эта была ее любимой. Она засняла его расслабленным, смеющимся, а тепло в его лице всегда заставляло чувствовать безопасность и счастье.

Но что если свет исчез? Что, если она никогда не увидит его в нем снова — если он забудет о ней из-за того, что она уехала, или всё между ними изменится? Это будет твоя вина, сказало ей что-то. Потому что ты уехала.

Она потянулась к телефону и слегка провела пальцами по экрану. Так легко позвонить ему. Это займет всего пару движений, а затем телефон зазвонит, и…

… А что, если он не ответит?

Клэр уронила телефон и приложила ладони к горящему лбу, а когда она была готова просто залезть в ее паршивую, провисающую кровать и заплакать, ее компьютер издал тихий звук, который сообщил о входящем сообщении.

Она схватила мышь и судорожно щелкнула, включилось видео. Сначала была лишь темнота, затем включился свет, и она увидела лицо Шейна, освещенное им. Он был в своей комнате, она смогла увидеть… всё тот же беспорядок, как и всегда, а при виде его к горлу подступила безумная тоска.

— Привет, — сказало изображение Шейна. Это был не Скайп, не реальное время, просто запись, поэтому она едва контролировала сумасшедший порыв ответить ему, ляпнуть, насколько она скучает, любит его, нуждается в нем. Она не могла удержаться от прикосновения к экрану и отслеживания линий его губ кончиками пальцев. — Ну, я думаю, ты там на новом месте. Надеюсь, оно потрясающее. Если нет, то ты сделаешь его потрясающим, потому что ты так и поступаешь. Это твоя супер-сила. Кстати, это для Клэр, так что если я случайно нажал на кого-то другого в списке, перестаньте смотреть, или мне придется вас убить.

Это заставило ее засмеяться, и он, должно быть, знал об этом, потому что немного улыбнулся. Из-за этого в уголках его глаз появились едва заметные морщинки.

— Так или иначе, — сказал он. — Клэр, если ты видишь это, а не зла на меня настолько, чтобы удалить, не посмотрев… Я скучаю по тебе. Я скучаю по тебе так сильно, что от этого больно. Я продолжаю бродить по дому и хотеть, чтобы ты была здесь, и я смогу… я выясню, как исправить ту оплошность, которую я совершил. Пока что я не могу этого сделать, хотя, думаю, что хочу сказать тебе, как я скучаю. Вот и все. Так что, если тебе одиноко там, и ты не ходишь на вечеринки и не встречаешься с Бостонскими парнями, возможно, мы можем быть одинокими вместе.

Он избегал камеры, но теперь установил с ней зрительный контакт, она почувствовала, будто он смотрел прямо на нее. И эта улыбка… разбивала ей сердце.

— Люблю тебя, — сказал он и отключился, как если бы боялся, что его поймают на этом.

Из-за этого ее глаза наполнились слезами, она сидела еще несколько минут, заново включая его, наблюдая, как его губы произносят слова.

Мы можем быть одинокими вместе.

Она потянулась за телефоном, когда Элизабет — без стука — распахнула дверь ее спальни с такой силой, что она опрокинула один пустой чемодан.

— Эй! — весело сказала она. Мрачное настроение, в котором она пребывала, уже испарилось, и глядя на ее ослепительную улыбку, Клэр задалась вопросом, не вообразила ли она его себе. — Готова на какой-нибудь вкусный самодельный ужин? — спросила Лиз. — Потому что я совсем проголодалась, — она положила руку на бедро и оглядела комнату, затем еще раз. — Эмм… ты распаковалась?

— Да.

— Вау. Мне действительно нужно показать тебе, как украшать комнату, не так ли?

Нет, если цвет краски — подсказка, подумала Клэр, но сдержалась. Она спокойно взяла бы банку чего-то нейтрального и сделала бы все по-другому, так, как хотела — без сравнений, без драмы, без суеты.

— Итак, что у нас на обед?

— Как насчет макаронов и сыра с курицей? Я брала их недавно в KFC (прим. пер.: сеть ресторанов быстрого питания), но клянусь, они все еще съедобные.