– Подумаем. Не мне решать. Но, думаю, люди найдутся.
– Ну и ладушки. Может, пока прервемся?
– Ты куда-то торопишься?
– Хочу мотнуться в пару интересных мест и детей выгулять. Не против, если я Катюху и Сергея возьму?
Генерал молча посверлил меня взглядом, потом все же вспомнил, кто вытащил детей из плена.
– Насчет Сергея не знаю, сам договаривайся с ним или с его матерью, – проворчал он. – Насчет Кати я не против, но у нее спроси. Единственное условие – не блокируй связь детских УНИКов, как ты делал раньше. Ну и чтобы мы знали, где вы и что вы. А мы тут пока подготовим первый пакет информации, вопросы там всякие. Ну и поточнее распишем варианты сотрудничества. Ты тоже подумай, что хочешь взамен, почему-то мне не верится, что ты чистый альтруист.
– А за это можно и по мордасам получить, – миролюбиво сказал я и встал. – Хотя, раз уже обидел меня, то мне прямо-таки назло тебе надо плату потребовать. Ладно, думайте пока. – И я отправился на выход.
Интересно, я хоть что-то выиграл от этого разговора или меня все же развели? И ведь отпустили меня. Может, генерал и хотел возразить, но все-таки на конфронтацию не пошел. Возможно, это хороший знак – таким образом показывают, что как минимум попытаются со мной «дружить».
Он сидел в плетенном из прутьев кресле на веранде и задумчиво смотрел на парящий перед ним металлический шарик сантиметрового диаметра. Шар был украшен странными линиями, которые медленно двигались во время его неспешного вращения вокруг своей оси. Взгляд мужчины был слегка расфокусирован и смотрел как бы сквозь шар, а мысли его были еще дальше.
Действующий академик и выдающийся изобретатель размышлял над информацией, полученной из службы безопасности. Некто, называемый Ником, показывал удивительные умения. Создавал то, о чем он, академик, мог только мечтать. Ведь Андрей Иванович был основоположником того, что сейчас казалось простым и обыденным. А много лет назад возможность целенаправленно менять свойства материи и на основе этого получать фантастические сочетания технических характеристик была для одаренных, да и для обычных людей, фантастикой. Многие до него пытались научить одаренных добывать вещество с заданными характеристиками, но массово учить их и получать стабильный продукт смог только Кораблев. Теперь его ученики и ученики его учеников работают и раздвигают рамки применения таланта одаренных. А он продолжает многочисленные исследования и, словно впередсмотрящий, сквозь плотный туман непознанного указывает одаренным курс.
Его разум анализировал сведения от эсбэшников и одновременно перебирал страницы прошлого. Грустная улыбка скользила по губам. Да, в старые времена за одаренность его бы не только из академиков поперли, но и навсегда лишили бы возможности заниматься наукой! Хотя что есть наука? Кто знает. Много веков прошло, много формулировок выведено, но суть одна.
Он полностью отдался любимому делу, познавая мир и открывая новые перспективы для человечества. Вспоминая один очень давний разговор с пожилым ученым, Андрей Иванович будто наяву видел, как этот чиновник от науки поучает юнца, который, как ему казалось, пытался покуситься на священное право академиков решать, кто достоин называться ученым, а кто нет:
– С такими, как у вас, Андрей Иванович, взглядами вы ученым никогда не станете! Поверьте, люди, которые гораздо больше вас понимают в ситуации, приложили немало сил, чтобы добиться своего положения, и они не потерпят ущемления своих прав и свобод.
С тех пор прошло много лет. Многое с его помощью изменилось и кануло в Лету. Должность академика сейчас не постоянная, а временная и дается за изобретение или открытие чего-то очень значимого и важного. Открыв или изобретя что-то полезное для социума, человек получал финансирование работ, звание академика на ближайшие пять лет и возможность выбрать тему работы. Теперь, в отличие от прежних времен, звания и материальные блага временные, и если нет у человека мозгов и желания двигать науку дальше, то и науке такой человек неинтересен. Хотя часто бывает, что человек отдохнет и, набравшись сил, снова что-то придумает, и при взгляде на такого видно – академик в такой-то и такой-то период. Изменены, четко структурированы и упрощены звания и степени, бюрократией занимается искин, и нет такой путаницы и бардака, как раньше.
Жизнь изменилась, и никому больше не ставят клеймо «лжеученый». Средневековая комиссия больше не разбирает чьи-то дела. И все потому, что если можешь расширять границы непознанного и двигаться вперед, значит, ты ученый.
Другая часть сознания просматривала эпизоды, снятые камерами, и с каждой минутой мысль о том, что для прояснения всех вопросов ему надо увидеть работы Ника вживую и желательно вблизи, становилась все более настойчивой. С близкого расстояния только Кораблев сможет оценить силу этого странного парня и понять, в чем именно он одарен.
В такт его мыслям узоры на металлическом шарике медленно изменяли свою форму и глубину, красиво переплетаясь.
ebooksa